- Как Звезды, падали они —
Далеки и близки —
Как Хлопья Снега в январе —
Исчезли — полегли в Траве
Высокой без следа —
И лишь Господь их всех в лицо
Запомнил навсегда. - Пламя свечи обеспокоенно дрогнуло и почти затухло, когда Джейк закрыл маленький потрепанный томик в мягкой обложке. Он нашел его тут, на столе. В бывшей коморке охраны давно опустевшей обсерватории. Название он не смог прочесть ни на самой обложке, ни на практически разорванном переплете. Казалось, эта книга прошла ни одну войну и бывший обитатель помещения ее очень любил. А еще, вероятно, он очень любил белый ром и свою дочь. Наличие первого обнаружилось на полке все за теми же книгами. Вторую же было не сложно найти на заваленном папками рабочем столе смотрящей на тебя из покрытой пылью фоторамки. Отголоски прошлого одного из составляющей огромной процветающей цивилизации, от которой не осталось практически ничего. Когда-то из этой обсерватория группа ученых могла наблюдать за движением звезд, а теперь огромный телескоп покрылся ржавчиной, а ранее полнившийся людьми зал давно опустел и зарос обезумевшей от такого полуфинала человечества растительностью. Сегодня погода была совершенно безветренная, но Джейкоб готов был поспорить, что в дни особенно бушующей стихии, металлическая крыша угрожающе скрипела и, судя по внушительной дыре, явно не походящей на чью-то планировку, уже неоднократно обрушивалась на пол. Это место могло бы стать хорошим укрытием. Выгодная позиция на возвышенности позволяла вести хорошую оборонительную тактику как от зомби, так и от группы вооруженных людей. Впрочем, сейчас Денсон был уверен, что у первых в этом плане лично перед ним преимущества было куда гораздо больше чем у вторых.

Он наблюдал за этим объектом уже пару дней. Ходить в одиночные вылазки для него не новшество и не далее чем позавчера его заинтересовало куполообразное строение находившееся вверх по холму. Признать честно, уже проведя не мало времени за бугром, у него не было ни сил, ни желания туда подниматься. Но кое-что таки заставило его вернуться. Огонь. Не маленький костерок, что обычно разводят одиночки для того, чтобы отогреть руки, или закинуть туда банку уже опостылой перловки, но для того, чтобы подать сигнал находящимся неподалеку соратникам. Люди. А где были люди, там были припасы. Когда решается судьба огромного состояния, человеческая алчность разливается по крови, словно яд. В крови Джейка алчность роилась постоянной составляющей и ему не нужно было думать об огромном состоянии, чтобы поменять свой маршрут и перестроить его в сторону обсерватории. Было достаточно крошечного мизера и мысли о том, что банка с его обезболивающим практически пуста, а в пачке осталось всего четыре сигареты. С трупа каждого из встреченных им людей можно было поднять больше, чем осталось у него самого. Поэтому, выбор был сделан.

Почти два дня он кемперил большую группу пришедших на сигнал вооруженных людей. Попеременно волнами они входили в старую обсерваторию и выносили небольшие ящики, двигаясь куда-то на восток. А потом возвращались. Возвращались и возвращались. Возвращались до тех пор, пока к ночи вторых суток в здании осталось лишь четверо. И вот теперь он здесь. Выворачивает свой рюкзак на и так заваленную всяким хламом столешницу и оглядывает свою небольшую, но таки добычу. Честное слово, он понятия не имеет, за коим хреном люди в данное время все еще носят при себе бумажники. Но еще более его смешат карточки водительских удостоверений в кармашках. Словно кто-то тут еще способен проверять кто и как водит раздолбанные тачки. Зато он знает имена тех, чьи тела он собственноручно бережно сокладировал вниз по лестнице. Одного из них он выловил у входа. Тот решил, что ссать в помещении как минимум неприлично и на один патрон в пистолете Джейка стало меньше. Но что делать дальше? Их было всего три. Пришлось ждать пока кто-нибудь не выйдет проверить почему их товарищ призадержался. Ушлый тощий ублюдок успел вогнать ему в бедро заточку еще до того как сам захлебнулся хлынувшей из перерезанного горла кровью. Оставшихся он прибрал уже на подходе в комнату охраны. Ему благоволил эффект неожиданности. Ну и, может быть, немного госпожа удача. Ведь патронов в его пистолете больше не осталось. Тем не менее небольшое, но все же пополнение арсенала сейчас лежало перед ним. А за спиной - всего пара небольших ящиков с припасами. Видимо оставленные специально для брошенных на охрану объекта людей. Продовольствия всего на пару-тройку дней. А значит они скоро должны были уйти, или что более вероятно, за ними должны были вернуться. Сохраняя приличную дистанцию, Джейкоб не мог слышать то, о чем говорила эта группа людей. Собственно, ему и не особо было важно. Теперь он сам сможет добраться туда, куда держал путь и не испытать потребностей ни в воде, ни в еде, ни в медикаментах и уж точно не будет думать о том, что столкнувшись с группой ходячих, не сможет от них отстреляться. И сразу стало как-то спокойней. Переночует он здесь, а уже утром выдвинется туда, куда нужно. Кто знает, когда остальные люди решат сюда вернуться. В конце концов, свои догадки он строил только на предположениях.

Рана выглядит, мягко говоря, не очень. Нарыв в одном из ящиков медикаменты, Джейк скрипя зубами делает себе перевязку и, наконец, ослабляет в спешке затянутый на бедре ремень. Теперь, приняв таблетки и ощутив как режущая боль постепенно отходит, он чувствует как в тело приходит усталость. Адреналиновая лихорадка схлынула, а ей на смену приходит ломота в мышцах и полное нежелание двигаться вообще ближайшие часа два-три. Настало время отдаться запланированному отдыху. Спать на кровати - непозволительная роскошь. Но он может себе это позволить, ибо комната охраны зачастую оснащена дополнительным помещением для тех, кто работает посуточно. Человек есть человек. Даже на такой работе ему требуется отдых. Здесь дополнительного помещения не было. В этой маленькой коморке уместились и не особо комфортабельная кровать, и рабочий стол с когда-то активными мониторами и даже мини холодильник в который заглядывать не было желания от слова совсем. Но завалившись на жесткую, пахнущую пылью кровать, вопреки всему, Денсон понимает, что лично он хочет спать, но спать как-то не особо хочет его. И, наверное, не зря? В какой-то момент из разбитой оконной рамы начинает тянуться не только свежий зимний воздух, но и раздражающе щекочущий чуткое обоняние запах дыма. О сне теперь не могло быть и речи.

Высунувшись из окна, становится ясно, что кто-то решил развести костер прямо на крыше обсерватории и Джейк душевно чертыхается. Неужели он ошибся? Неужели не заметил кого-то и этот кто-то теперь подает сигнал своим? Ибо для чего тогда было разводить огонь на возвышенности? В ночи его будет видно издалека. А значит у него есть всего порядка четырех часов для того, чтобы собрать рюкзак и снова двинуться в путь. Но прежде он разберется с тем, кто так подло не вышел к нему на рандеву и теперь лелеет надежду на спасение. Даже если он уже не там, Джейкоб обязательно найдет его в окрестностях. Такие крысы смердят не лучше, чем самый застаревший зомби.

Выйдя на лестничный пролет ведущий на крышу, по ступенькам Джейк ступает осторожно и тихо. Он не уверен, что ему удастся зайти со спины и от того аккуратно выглядывает, когда почти достигает порога. В кромешной тьме мало что видно, но свет от пламени костра освещает две фигуры. И они мало похожи на вооруженных людей, что обитали тут раньше. Это были... Дети? Денсон хмурит брови и окончательно поднимаясь, наконец заступает на крышу. Его рука все еще крепко сжимает пистолет. Он видел слишком много зараженных детей, чтобы вот так просто взять и опустить оружие. - Потушите костер. Сейчас же. - Его тон звучит твердо и явно дает понять, что возражения приветствовать он не будет. Пока еще стоя поодаль, он мельком окинет взглядом пацанов, пытаясь рассмотреть рваные дырки на их одежде, но пока таковых не видит. - Сколько вас, как давно были в контакте с ходячими и есть ли раненые? - То, что сейчас перед ним стоит двое еще не значит, что тут нет кого-то еще. Дверь в сторожку настежь открыта, но уже в ее темноте он точно ничего не увидит. - Только не делайте глупостей. Давайте по-хорошему.

Собственно, Джейкоб и не ожидал теплого приема. Бросившийся тушить костер паренек шипит на него как недовольный хорек, но таки делает свое дело, закидывая огонь теми крохами мусора и песка, что можно было найти на крыше обсерватории. И сразу стало понятно, что подобная глупость - это, отнюдь не его рук дело. Возможно мелкий улизнул из коморки, когда они оба пытались отдохнуть и устроил этот бедлам. Но когда они успели прошмыгнуть на крышу? Не сказать бы, что сие место охраняли шибкое умные люди. Они не были сосредоточены и, казалось, вообще и подумать не могли, что кто-то придет сюда забрать остатки их припасов. Возможно из большой группы скрывающихся где-то в трех-четырех часах отсюда кочевников, отсеченных от крупного поселения. Привыкшие сидеть за баррикадами и думать о том, что смотрящие быстро напоют о приближении опасности, в то время как сами смотрящими не бывали еще ни разу. Народ на пути Денсона встречался воистину разный. Но, к слову, не каждого из встреченных ему приходилось убивать. Убивать этих детей у него не было ни только желания, но и причин. Можно было предположить, что те уже находились в обсерватории тогда, когда Джейк заприметил ее в первый раз, но просто не выходили на улицу с другими. Хотя, в таком случае, их вряд ли бы оставили здесь. Только в том случае, если бы им не были нужны лишние рты. Мол: смысл пачкать руки детской кровью? Вокруг слоняется столько зомби, что рано или поздно они сами нарвутся и дальше уже по всем известному сценарию. Или же они пришли сюда сами. Но этот вариант Денсону нравился меньше. Ведь это значило, что он их пропустил. Возможно сразу же после того, как зачистил помещение от четверых оставшихся тут людей и поднялся в комнату охраны. Вот так вот это и случается. Ты уверен, что способен видеть и слышать все. А потом наступает такой момент, когда что-то пошло не так. И единственная мысль, которая селится в твоей больной уставшей голове: "Джейк, ты облажался". Неприятное ощущение такое. Густое, затягивающее в себя все глубже и глубже. Облажался раз и, все, ступил на скользкую дорожку. Того и гляди, оскользнешься и, в лучшем случае, расшибешь себе нос. Но вот с разбитым носом еще возможно убежать, а вот со сломанной шейкой бедра - вряд ли. Так что, нужно было взять себя в руки. И, наконец-то, попытаться хотябы наладить сон. Он становится рассеянным.

Пацан поменьше явно не из робкого десятка. Огрызается и скалит зубы. И, чего уж греха таить, в этом сумраке выглядит весьма устрашающе. Раньше таких показывали в фильмах ужасов. Прелестное дитя с ангельским личиком. В одной руке оно держит свою любимую плюшевую игрушку, а в другой огромный кухонный нож. И будьте уверенны, едва вы растеряете бдительность, оно бросится на вас и выковыряет вам кишки. Причем сделает это с таким лицом, будто ваши внутренние органы - это вообще лучшее что он видел в своей жизни. Благо, этот хоть и вздорный, но, вроде бы, со своей ковырялкой на Денсона не несется. Да и к старшему, вроде бы, прислушивается. Хоть и неохотно. Вообще, если присмотреться, между парнями можно было разглядеть явное родовое сходство. Скорее всего - братья. У самого Джейка кровных братьев никогда не было. Но за своих братьев по оружию он когда-то был готов положить собственную жизнь. И, собственно, наверное, так и сделал бы. Жаль, обстоятельства решили за него. Хотя, возможно оно и к лучшему. Те почили с честью и в гораздо лучшем мире. Джейкобу если было и суждено сдохнуть не до старости, то совершенно точно он сдохнет как собака. Ни о какой чести тут речи и не шло. - Бойкий мелкий. - На его губах в какой-то момент появляется едва заметная улыбка. Пацаненок, определенно, нарывался на какую-никакую симпатию, даже несмотря на всю неблагоприятность ситуации для них обоих. Или таки им повезло? Денсон не стрелял по детям. Если те, конечно, не бежали на него волоча за собой переломанную ногу и не издавали гортанно-хлюпающий рык. Обычно, находя вот таких вот скитальцев, он старался довести их до ближайшего лагеря людей, или хотябы поделиться припасами. Сговорчивых скитальцев. - Мертвяки не ответят, малыш. Но, заметь, и ты не ответил ни на один из моих вопросов. Могу ли я считать тебя полумертвяком? - Джейк склоняет голову, пристально всматриваясь в лицо мальчишке. Ну, действительно, не в их ситуации сейчас дерзить. Храбрый малый, похвально. Но если Денсон еще не выстрелил, это не значит, что он не может это сделать. Если он все еще не выстрелил, в большинстве случаев это значит только одно: сначала он желает отрезать наглецу язык. А уже потом, затолкав ему его в глотку, пристрелить. Но, опять же, дети. Что с них взять? В свое время ему тоже было весьма сложно закрыть рот. Опиздюляться тоже было сложно. Но он всегда поднимался, зализывал раны и шел дальше. Просто не имел права позволить себе отступить. Но он рос в другое время. Эти дети вынуждены существовать в куда более страшной реальности. И Джейку ни то чтобы хотелось становиться одной из ее составляющих.

- Скажи спасибо, что тот, кто оставил мне эту рану в ноге, сначала встретился со мной. Или его бабочка с удовольствием порхнула бы тебе в брюхо, будь уверен. - Джейкоб устало выдыхает. Вот еслиб не они, лежал бы себе сейчас спокойно может и не на совсем мягкой, но таки кровати. Может быть даже спал. С одной стороны, он может просто махнуть рукой и уйти. Собрать рюкзак и через пару часов выдвинуться по своим делам, оставив их тут. А с другой, где-то там, глубоко в душе, в нем еще не погас этот светлый огонек, который шепчет ему, что так делать нельзя. Что это живые люди, что это дети. И что если им не помочь сейчас, то, вероятно, на рассвете они умрут. Ведь это именно ты оставил четыре трупа на входе. И пришедшие на ранее горевший костер люди вряд ли станут разбираться кто на самом деле их убил. Ведь его тут уже не будет.

- Курок взводят. Он натягивает спусковую пружину. Выстрел детонирует спусковой крючок. Это тебе на будущее, чтоб никто не засмеял. - Денсон примирительно поднимает руки. И только после этого прячет пистолет в набедренную кобуру. Он не видит никаких симптомов заражения у мальчишек. Но это еще не значит, что его нет. В любом случае, пистолет всегда рядом. Будет наблюдать. А пока не было никакого смысла и дальше стращать своих новых знакомых огнестрельным. - Есть у тебя оружие. В противном случае вы бы до сюда просто не дошли. - Только теперь он проходит мимо пацанов и заглядывает в тесную кибитку. Значит, их и правда было двое. Мало вероятно что кто-то по его приходу сюда решился сигануть с крыши. С такой высоты переломами не отделаешься. - Собирайте вещи и спускайтесь в комнату охраны. Я оставлю дверь открытой. На ваш огонь могут прийти люди. Я дам вам припасы. Поспите пару часов и в дорогу. Нужно уйти отсюда до рассвета. - С этими словами Джейк возвращается к лестнице и спускается назад. Дело пацанов идти за ним, или сразу же слинять. Он не несет за них ответственности, а у них нет причин ему доверять. Разберутся. Ладно, совсем мелкий, но у ребятенка постарше уже есть мозги для того, чтобы принимать нормальные взвешенные решения. Хотелось бы, конечно, в это верить.

Дети...

Джейк стягивает перчатку с правой руки и трет уставшие глаза. Ощущение, будто мелкий не в костер песок кидал, а аккурат ему в глаза. Но, конечно, это было не так. Сколько дней он уже находился за "ленточкой"? Три-четыре? Сколько часов в одних сутках? И сколько из этих часов спал Денсон? "Достаточно" сказал бы он сам себе и считал бы так на самом деле. "Так жить нельзя" сказал бы ему психотерапевт и дал рецепт на курс снотворных. Но больницы давно опустели. В кабинетах вряд ли все еще сидели врачи в ожидании своих пациентов. Не только потому, что платить им за их работу было бы не кому, но и потому что все их пациенты - это теперь основная часть населения земли. Оставаться при здоровой психике в новой реальности это что-то прям из рода фантастики. Сходили с ума даже те, кто уже был не особо здоров. Был ли здоров сам Джейк на тот момент, когда началась эпидемия? Не совсем. Он уже принимал снотворные. Работа у него, видите ли, когда-то была такая. Не сказать бы, что она ему не нравилась... В каком-то роде он даже получал от нее настоящее удовольствие. Иногда даже такое же, не совсем здоровое. Но он хорошо помнил свою первую вылазку на новой работе. Уже в группе. Сразу же после нее ему хотелось все бросить. Вернуться на свое прежнее место в патрульную машину и никогда об этом не вспоминать. Что же тогда стало тому причиной? Все просто. Дети. Их первый рейд пришелся на учебное заведение. Группа вооруженных людей засела в школе и не шла ни на какие переговоры. Смертники. Они знали, что они смертники, поэтому развлекались как могли. Актовый зал был большим. Не осталось ни одного свободного сидения. Стреляли со сцены. Не иначе. Их было слишком много. Детей. От старших классов и до самых младших. В тот день Джейка вырвало едва он вошел в помещение и успел рывком стянуть с себя шлем вместе с балаклавой. Их лица до сих пор снятся ему в кошмарах. Эпидемия началась не с приходом живых покойников. Эпидемия началась куда гораздо раньше. Когда люди решили, что совершать подобные вещи - это нормально. Наверное именно поэтому Джейкоб не боялся ходячих. Видел он в своей жизни зверей пострашнее. Зверей, чьи черные глаза были полны глубокой, затягивающей пеленой безумия. Вот они пугали. И больше всего в жизни Джейк боялся, что когда-нибудь его глаза станут такими же.

В комнате охраны тлеет все та же свеча. Ее свет кажется ярким благодаря небольшому размеру помещения. Ну, по крайней мере, если присмотреться можно разглядеть даже мелкие детали здешнего убранства. Денсон садится на кровать и достав из кармана своей форменной куртки пачку сигарет, закуривает. Все эти мысли вгоняют его в депрессивно-негативное состояние, а никотин, как оказалось, благотворно влияет на его расшатанное нервное состояние. Или ему так просто казалось. Эффект плацебо. Даже если это он, Джейка все устраивало. Поэтому, делая глубокую затяжку, он зажимает сигарету зубами и склоняется, чтобы вытянуть из-под кровати сначала один ящик, а затем второй. Не полностью. А то тут совсем будет негде ступить. Вообще, изначально он думал одну из поклаж упаковать в свой рюкзак, а вторую попробовать дотащить до поселения в ручную. Прямо так. В ящике. Удалось бы соорудить из старой простыни некое подобие ручек, чтобы было удобней. Но теперь его планы поменялись. Он заберет только тяжелые таблетки, алкоголь и сигареты. Бутылку воды и пайка ровно настолько, сколько ему хватит для того, чтобы добраться назад. Остальное уйдет в руки пацанам. Если те, конечно, сделают правильный выбор и решат спуститься за ним. Хотя будет ли это считаться правильным выбором. Да, у Джейка есть ресурсы и он готов ими поделиться. Но таких, как он единицы. И по логике правильное решение - это просто уйти. Сложно по нынешнему времени. Сложно. Наверное, сам бы Денсон уже спустился с крыши и попытался бы скрыться. Но он уже давно не ребенок, а на его счету не одно убийство. А еще, ему некого защищать.

А приоткрытая дверь коморки таки распахивается шире. Джейкоб выдыхает сизый дым через ноздри и обращает свой взгляд к обратившемуся к нему старшему пацану. Ему, определенно, нравится как с ним продолжают общаться в довольно пренебрежительной форме. Ни то, чтобы он считал это какой-то положительной чертой в людях, но выглядело забавно. - Обращаться ко мне "капитан Денсон", а зовут меня Джейк. - Конечно он не упустит момента ткнуть мальчишку в это носом. Но имя свое таки назвал. В конце концов, какая ему разница? Завтра их пути разойдутся и эти дети даже не вспомнят его имени. Люди приходят и уходят. К этому тоже пришлось привыкать. Благо, сам Денсон сделал это весьма заблаговременно. Привязанности это не просто слабости. Привязанности - это разрушение. - Из коробок можете взять все, что сможете унести. Кроме алкоголя, сигарет и некоторых таблеток. - Да, сейчас уже мало кого интересовали товары 18+ и медикаменты по рецепту отдаваемые детям. Но коп есть коп. Копа из Джейкоба вытравить уже невозможно.

- Эй, Храбрый портняжка, печенье будешь? - Обращаясь к мальчику помладше, Джейк ловко вытягивает из коробка у себя под ногами упаковку шоколадного печенья и протягивает его устроившемуся на офисном стуле ребенку. «Храбрый портняжка» - это детская сказка Братьев Гримм. В ней храбрый портняжка убил сразу же семь мух и возомнил себя героем. Но мораль, не в том, о чем вы подумали. Мораль как раз таки в том, что даже самый маленький и слабый человек, если поверит в себя, может много достичь в жизни. - В следующий раз прячь нож за мишкой. Так он не будет бросаться в глаза твоему противнику. - Не слишком... дельный совет маленькому ребенку, но, опять же, времена такие. Ничего не поделаешь. Раньше он может быть и сказал бы, что колюще-режущее детям не игрушка. Но теперь же малой должен как-то защищаться? - Куда вы идете и нужна ли вам помощь? - Он только предложит. Настаивать не станет. В конце концов, возможно им по пути. - Если нам по пути, я мог бы дойти с вами до какого-то определенного пункта и дальше уже своими дорогами. - Сам он поднимается с кровати и цепляет спрятанную за книгами на полке над столом бутылку Рома. Закрытая. А значит вполне пригодна к употреблению. Поэтому, выудив из кармана раскладной походный стаканчик, Джейк вскрывает пробку и щедро наливает в него. Естественно, напиваться он не собирается. Ему нужна свежая голова. Градус притупит боль в разнывшейся ноге, не более. И то не надолго. Но это все терпимо. Бывало и хуже. Нужно только добраться до Крипс, а там его подлатает местный медик. - И не жгите так безрассудно костры. Если бы я не зачистил обсерваторию до того как вы пришли, неизвестно как бы поступили эти люди. - Денсон коротко кивает в сторону приоткрытой двери, как бы намекая на тела, сложенные аккуратной четырех конечной звездочкой спинкой к спинке прямо напротив подъемной лестницы у двери.

Это и правда было грустно. Смотря за тем, как мелкий мальчишка заторможено реагирует на его предложение взять печенье, Джейк думает о том, что в своем детстве не особо такое любил. К сладкому он всегда относился весьма предвзято. Особенно к шоколаду. Ни то чтобы он его совсем не ел. Ел, но исключительно в охотку, или когда под рукой не оставалось вообще ничего. Бывало, не успеешь заскочить в школьный буфет, а тут в кармане рюкзака заботливо припрятанный бабушкой шоколадный батончик. Вот тогда уже не было вариантов воротить нос. Потому что между учебой и тренировками было настолько ничтожно мало времени, что иногда даже не успевал нормально сложить учебники. Закидывал в рюкзак на ходу. Вот так, вперемешку с тетрадями и канцелярией. В старших классах с этим стало попроще. Тетрадь по всем предметам и подсесть к Аманде Финтч, чтобы та поделилась учебником за то, что он поделился с ней своей улыбкой. Позже она стала его первой девушкой и отдалась ему на выпускном. А он, по классике жанра, подобрал свои манатки и сказал, что сваливает учиться в другой город. Как же она потом пиздила его своей сумочкой, когда им не посчастливилось встретиться в супермаркете - новостройке... Но он не злился. Знал, что заслужил и бодро перескакивал через перила и заграждения, пока она старалась закидать его всем, что попадалось ей под руку. Даже и не верится теперь, как это было давно. В "прошлой жизни" годы летели так, словно ровнялись одному дню. А в этой один день растягивается в долгие месяцы. Особенно, когда ты один. Когда смотришь на экран своих уже давно севших электронных часов и понимаешь, что время, черт его подери, остановилось.

- Значит Гас. - Джейк дотягивает сигарету и небрежно тушит бычок о подошву своего берца. - А как зовут тебя? - Если возникнет такая необходимость, он же, в конце концов, должен будет как-то обратиться к старшему пацану? Как минимум не этично будет окликать его просто "Эй, пацан", учитывая, что тот таки в его имени был заинтересован. Хоть и узнал его по-своему. Вообще, Джейкоб старался не знакомиться с людьми. Но при этом от чего-то всегда старался им помочь, если видел что те находятся в затруднительной ситуации. За столько лет своих одиночных скитаний после того, как его группа его покинула, Денсон выработал для себя несколько непреклонных правил: никому не верить и ни к кому не привязываться. И он старался, честно. Старался до тех пор, пока не сдался и не принял приглашение обосноваться в Крипс. По сути, все чем он жил после начала эпидемии, прямым языком говоря, пошло по пизде. И он знал, что это только начало. Дальше будет только хуже. Но зато что? Зато время, которое когда-то остановилось вместе с его электронными часами, снова начало набирать свой ход. Сколько не старайся отгородить себя от других, все сводится к одному и тому же. Человеку нужен человек. И среди этих людей главное - это не найти тот самый камень преткновения, что окончательно сломает не только ощущение времени, но и самого тебя.

- Сейчас везде опасно. - Джейкоб коротко пожимает плечами и снова закапывается в коробке. Его желудок тоже тяжело тянет. Но он еще не решил, хочет ли он что-то съесть, или это уже привычное чувство тревоги? Легко подташнивает. Неприятно. И он кривит губы и тяжело сглатывает. - Как по мне, города опасней. В городах, зачастую, властвуют люди. - Среди высоток часто прячутся небольшие группки, все еще продолжающие обыскивать аптеки, старые супермаркеты и магазины одежды. Они все еще надеются найти долго хранящиеся припасы и вещи, что пригодятся им в их нелегком выживании вне больших поселений. У некоторых просто нет желания делиться. Они словно крысы, слетающиеся на объедки. Но стоит признать, что такие, зачастую, и находят какие-то особенно большие схроны с продовольствием. Джейку, ли не знать? Ни так давно он и сам был крысой подобного типа. С тем лишь различием, что не стремился сбиться в маленькую группу. Он был тем, кто приходит в подобные группы и отбирал все, что они успели "награбить". Впрочем, он и сейчас мало изменял своим принципам. Главное - это рассчитать силы и не облажаться как сегодня. Лишние дырки в теле тоже не есть хорошо. - А как думаешь ты? Кто опасней? Мертвецы, руководствующиеся только инстинктами, или же те, кто все еще носит при себе живой разум и огнестрельное оружие? - Ответ был, впрочем, очевидным. Постукивая пальцем по своему виску, Джейк легко улыбается, как бы намекая, что четыре человека внизу убили, отнюдь, не кучка зомби, а всего один человек. И для кого-то он действительно был опасней чем ходячие мертвецы.

Как он и предполагал, виновником кострового недоразумения стал мелкий пацан. Глаз да глаз за ним нужен. И на удивление, старший говорит об их отце. Признаться честно, Денсон немного удивлен. И как это родитель мог вот так просто отпустить своих мальчиков гулять на четыре стороны. Впрочем, не ему судить, да? Человеку, отец которого ушел из семьи чуть позже, чем у его сына успело обсохнуть молоко на губах. Вроде бы, ему было вообще насрать что будет и с ребенком и с одинокой матерью оставшейся с ним. Одинокой матери так-то тоже через какое-то время стало все равно. Но это уже дело другое. Наверное. Он так и не разобрался на кого из них злится больше. Оно и не важно теперь совсем. По крайней мере, он хотябы не думает что теперь с ними. Даже если они почили еще где-то в начале эпидемии, ему было наплевать. - Ваш отец - умный человек должно быть. Так почему тогда вы здесь одни? - Найдя в коробке только консервы, Джейк разочарованно поджимает губы и полностью выдвигает его из-под кровати. Берет пару банок и полутора литровую бутылку воды. Остальное придвигает к мальчишке. Пусть берут что хотят. А уже потом, если что-то останется, он докинет и в свой рюкзак. - Не во имя алкоголизма, но для души. - С этими словами он опрокидывает в себя добрую половину стакана и снова отставляет тот на столик. Напиваться он, естественно, не собирался. Разума в его голове осталось маловато, но инстинкт самосохранения все еще продолжал истерично биться где-то внутри и он четко разграничивал полосу дозволенного и стадию "я не могу никуда идти". - Вам бы отдохнуть. Путь у вас не близкий. Надеюсь ваш непутевый родственник хотябы встретит вас?

Кондуктор не спешит. Кондуктор понимает, что все давно мертвы и поезд едет в Ад.
Мальчишка тоже понимает, что вооруженные люди, порой, бывают пострашнее зомби и это очень радует. Но таки в глазах его Джейк прослеживает некие нотки сомнения. Голова у мальчишки на плечах есть, никто не будет с этим спорить. По крайней мере, сам Денсон бы не стал. Детям иногда приходится становиться взрослыми раньше времени. Встречал он, конечно, и взрослых, что не могли вытащить материнскую сиську изо рта и до сорока лет. Для него такие люди были абсолютно потерянными для жизни, ибо они были теми, кто совершенно ни к чему не приспособлен. И как только их пожилой родственник откинется, им не останется ничего, кроме как лечь рядом. Реальный мир, в котором тебя вдруг взяли и перестали прикрывать, наступит на тебя широченной ножищей и раздавит как отбившегося от выводка таракана. Они осознанно делают этот выбор. Но детям нынешнего времени никто такого выбора не дал. Большинство из них были просто вынуждены взрослеть быстрее, чем сверстники из других поколений и брать на себя практически неподъемную ответственность. У этого мальчишки, так и не назвавшего ему своего имени, такая ответственность тоже была. И для него, наверное, не было ничего страшнее чем то, чтобы с этой ответственностью не справиться. Джейку было бы страшно. Учитывая, что даже из подросткового возраста он вышел уже давно. Он бы не хотел. Наверное, именно по этой причине после начала эпидемии старался сторониться люде. Да, какое-то время у него была небольшая группа, но те вскоре ушли. На поиски лучшей жизни, вероятно. Жизни, которой в этом аду осталось совсем не много. К слову, он больше никогда их не видел. Кто знает, удалось ли им найти то, что они искали, или нет, это уже было не важно. Денсон уже даже не помнил их лиц. И не хотел вспоминать. Потому что он именно из тех дураков, которые к людям привязываются максимально быстро, а потом долго отходят, если те его бросают. И, нет, это не моральная детская травма на фоне того как с ним поступили оба его родителя. Это жизненный опыт, что закатал его в бетон железным катком. Ему просто надоело терять дорогих людей еще до того, как землю заполонили ходячие мертвецы. Ни к кому не привязываться. Так ли теперь осуществим этот устав, когда ты уже шагнул за свои принципы и поддался соблазну все-таки быть ближе к людям? Маловероятно. Но совсем худшего еще не случилось. Все мы понимаем, что сердцу не прикажешь. Хорошо, что свое Джейкоб оставил где-то под завалами федерального суда в Бруклине.

- Вот как... - тянет Джейк задумчиво и отводит от собеседника взгляд. У него едва не вырвалось это самое "сочувствую", но он вовремя себя остановил. "Сочувствую" означало бы, что он окончательно и бесповоротно окрестил выше указанного родственника мертвым. Скорее всего, так оно уже и было, раз их отец сказал им бежать, а сам, так сказать, отстал. Но говорить об этом двум потерянным детям как-то не слишком хотелось. Все приходит со временем. И осознание, оно тоже придет. Но пусть это сделает в тот момент, когда лично его уже рядом не будет. Он не хочет на это смотреть. - Тогда обойдите город стороной. Но старайтесь сильно не светиться на открытой местности. По возможности, идите посадками. - Небольшой совет, раз уж им суждено разойтись прямо здесь. Джейк - городской житель. Он хорошо знает местность. По пути у него есть несколько укрытий и даже места для ночлегов. Не шибко оборудованные, но вполне себе приемлемые для того, чтобы скрыться и переждать, если в этом возникнет такая необходимость. Сейчас нужно было экономить не время. Сейчас боеприпасы дороги не меньше, чем вода и еда. А, может быть, еще и дороже. У кого есть оружие, у того есть и все остальное. Закон жизни.

Джейкоб поднимается с единственной кровати в этом тесном помещении, чтобы пересесть на освобожденный Гасом стул, когда тот мостится у ног брата. Второй парень, видимо, тоже задремал. Может быть и не хотел, но организм, как не крути, нуждается в отдыхе хотябы время от времени. Сколько времени провели в пути эти пацаны - неизвестно. Сколько дней он уже находится за пределами поселения? Много. Возможно, его уже даже хватились. Но это же не в первый раз?

Когда безымянный парень снова подает голос, Джейк уже перебирает небольшой коробок с медикаментами. Мало. Чертовски мало. Этого ресурса всегда будет в таком количестве и с этим придется свыкнуться всем, кто еще не успел. Таким, как он, например. Если снотворным и обезболивающим когда-нибудь наступит конец, то ему не выжить, определенно. Нет, это не зависимость. Это необходимость. Как ингаляторы для астматиков. Наверное. - Я - одиночка. - Зачем ему говорить правду тому, кто даже не захотел назвать ему имя в ответ на свое? И, тем не менее, от своего занятия не отвлекается, присматриваясь к названиям на лекарственных упаковках, доставая из них листы с аннотациями, он отбирает то, что унесет с собой. Остальное возвращает назад в коробку. - Тебе тоже не мешало бы отдохнуть. Если ты будешь вымотанным, некому будет защищать твоего брата. Если бы я хотел вас убить, то уже сделал бы это. - Едва ли пара мальчишек были для него более серьезными противниками чем те, кто уже был мертв. - Так что сделай еще один правильный выбор, безымянный мальчик. Я уйду чуть раньше чем встанет солнце. И вам советую. И да поможет вам Бог. Или кто там всей этой херней заправляет. - Маловероятно, но, а вдруг. Возможно, это реально была проверка от Него. Мол: кто после такого пепелища на земле от него не отвернется, тот заслужит дорогу к Райским воротам. Тот, кто перестанет молиться и уверует в другого Бога, тот через это чистилище попадет на другие берега. Но, кажется, людям уже все равно. Будучи здесь, они просто привыкают к тому, что их ждет после смерти. Не велика разница, да?