Кто бы мог подумать, да? Никогда такого не было и вот опять.
Джейк выдыхает как-то совсем разочарованно опускает взгляд в раскрытую перед ним книгу. «Мгла» Кинга когда-то казалась ему довольно интересным чтивом даже несмотря на то, что по его мнению была весьма затянута и временами вводила в легкое недоумение. Но чего он мог еще ожидать от одного из прародителей классического ужаса? Хоть и концовка вызывала весьма смешанные чувства, Кинга Джейкоб не любил. Впрочем, как и читать. Но некоторые нынешние реалии заставили его немного переосмыслить свое мировоззрение. Раньше он расценивал чтение как бесполезную трату времени. Но после начала эпидемии его отношение поменялось не только к миру в целом, к людям, но и к книгам. Будучи одиночкой, много с кем не поговоришь. Не много встречающихся на пути одиночек, или групп людей доброжелательны, да и он сам из тех, кто был готов отбирать жизни за ресурсы во имя сохранения своей. Ходячие же мертвецы — такие себе собеседники. Особенно если стоят по ту сторону уже разбитого окна, или внезапно выворачивают на тебя из-за углов уже давно нежилых домов, а патронов у тебя осталось буквально на последний рывок. Время, в котором ты не занимаешься ничем, кроме как обшариваешь разграбленные магазины в поисках хоть чего-нибудь съестного. Время, в котором ты постоянно находишься в кочевом состоянии, подбирая для себя новое укрытие и не задерживаясь слишком долго на одном месте. Время, в которое Джейкоб Денсон по счастливой случайности попал в один из книжных и решил, что эти бумажные друзья будут добрее людей. Вот и сейчас, оставшись без единственного на сегодня собеседника, он взялся за залитый кем-то кофе томик Кинга, но дружба как-то не шла. Где-то между строк его мысли утекали в прошедшие накануне дни и снова становилось не по себе. Он-Облажался. Облажался так, как не лажал уже ни много ни мало, но целых пять лет. Почти шесть, если быть точным. Но он же обещал себе не думать о том, что было ДО, да? Обещал. Вот только держать обещания перед кем-то было проще, чем держать обещания перед самим собой. Сам себе не уебешь с правой так, чтоб двинулся зубной состав. Себя жалко. И чем больше ты себя жалеешь, тем отвратительней становится где-то там, внутри. До тошнотворного приступа. Джейк ненавидел себя жалеть. Но именно этим от нехер делать он и занимается уже почти четыре дня. Чем еще заниматься в четырех стенах, из которых тебе строго-настрого было велено не выходить? Хорошо хоть утку под кровать не засунули и не сказали: «Теперь твой горшок здесь». Это окончательно добило бы его внутренне я, ибо ссать сидя это еще чуть ниже, чем его и без того упавшее на самое днище чувство собственного достоинства.

Разорвавший тишину шум лежащей на тумбочке рации даже заставил его вздрогнуть. Буквально несколько секунд за ее шуршанием не было слышно вообще ничего. Какие-то неразборчивые обрывки фраз и препирательств, заставившие его нервно забарабанить пальцами по жесткой обложке книги. И только тогда, когда за всем этим он улавливает свое имя, немного отпускает. Рука сама тянется к рации и нажимает на кнопку. Не может же он, в конце концов, игнорировать, когда к нему обращаются.
— Ты, как, выйти можешь? У нас тут проблема. Девушка на периметре. Не наша.
Не наша... Джейк зарывается пальцами в короткие волосы на затылке и треплет их так, будто это как-то может помочь тугому мыслительному процессу. Чужаки к ним давно не захаживали. Обычно, такие подбирались непосредственно в самом городе, но что бы кто-то пришел сам, это, мягко говоря, редкость. Но таки оставить как есть и ничего не делать, значило, что следующий чье имя назовут в рацию будет Джон. А проблем у того и без этого было навалом. Как минимум, сначала надо было разобраться кто эта девушка такая. А уже потом докапываться до верхушки. В конце концов, нахера их вообще тогда всех собрали?
— Снимите с нее обвес и ждите. Я сейчас подойду.
И вот, пока где-то там, у заграждения их ребята обезоруживают пришедшую (а оружие у нее имелось, несомненно, раз она смогла дойти сюда), сам он поднимается со своего належанного места и влезает в обувь и куртку. Застегивается почти на полную, чтобы не светить медицинскими повязками и застегивает на штанах ремень с крепленной на него кобурой. Нет, стрелять он точно не планировал, но кто его знает, да? Чужаки есть чужаки. Ему ли не знать как оно бывает.

Все цивилизованные люди имеют хорошую привычку выходить через двери. Но Джейк не цивилизованный. Он пять лет прожил дикарем в каменных джунглях и «выходит» в окно, что весьма символично в его случае. Но не по признаку дикаря, а по признаку жертвы, скрывающейся от хищника. Большой жертвы от маленького хищника. Такое случается, когда хищник ядовитей чем ты сам. Джесси Хейз может и не имел тяжелой руки, но имел охуительно тяжелый укоризненный взгляд. И бил этот взгляд под дых не слабее чем накачанный хук с крепко сжатой пятерни. Этот взгляд, который не хотелось встретить на пути к заграждениям и заставил Денсона буквально вывалиться в окно. Впрочем, он не ушибся. По крайней мере, не сильнее чем был ушиблен по жизни. Зато он теперь имеет честь гордо шествовать к заграждениям и уже при приближении, невооруженным взглядом видит, что их гостья вряд ли представляет собой один из опасных элементов удивительной дикой природы, что водится там, за периметром. Рана на ее плече кровоточит через затянутую на нем футболку и первым делом Джейкоб обращается к своим людям:
- Вы что, девчонке даже стул не могли дать? Она сейчас сознание нахрен потеряет. — Выдернув из-под чужого седалища выше указанный предмет интерьерного убранства, он подставляет его к их гостье и стянув с себя свою куртку, накидывает ей на плечи. — Найдите Джесси. Пусть берет свой чудо ларец и трусит сюда. — Ну а что делать? Придется таки выдержать этот укоризненный взгляд, во имя спасения чьей-то жизни. В первый раз он что ли жертвует своим личным спокойствием ради этого? Но для начала он убедится что то, что скрывает под собой импровизированная повязка — это не драная рана от чьих-то зубов. А уже потом подпустит к девушке их медика. И теперь, когда он убедился, что на поиски Хейза ушли, он обращает свое внимание к незнакомке.

— Ну привет. — В кармане куртки остались его перчатки. И даже несмотря на то, что она уже была на плечах девушки, он аккуратно присаживается на корточки напротив нее и достает их. — Как тебя зовут? — Сразу к незнакомке не лезет. Присматривается к ней. Не потому что хочет рассмотреть симптомы заражения, но потому что надеется, что не напугает ее как минимум. Поэтому старается как можно мягче ей улыбнуться. — Меня зовут Джейк. И я собираюсь посмотреть что под твоей повязкой. Ты мне позволишь? — И вопрос он задает не чисто ради галочки, к слову. Нет, захочет девушка того, или нет, но он заставит ее развязать импровизированный жгут. Вопрос в том, хочет ли она сама сделать это мирным путем, или ему придется ее заставить. — Ты же понимаешь, что я не смогу подпустить к тебе своего медика пока не буду убежден, что ты не заражена. И я уверен, что ты очень устала и хочешь побыстрее совсем этим разобраться. Я с удовольствием уступлю тебе свою койку в нашем переоборудованном медпункте, если ты будешь со мной сотрудничать. — И правда ведь уступит. Не сказать бы, что ему легко далась даже дорога сюда, но если он не встанет и не будет ходить и чем-то заниматься, то вообще разучится ходить. Он тоже выглядел усталым. Ему тоже было больно и неприятно. Но просто лежать на кровати у него не осталось ни сил ни желания. А еще у него совершенно не было желания с кем-то припираться и, уж тем более, заставлять. Поэтому он очень надеялся на взаимовыгодное сотрудничество. — Договорились?

Вести с людьми переговоры намного тяжелее, чем убивать их. Загнанные в угол, напуганные, одинокие, они как звери. Смотрят на тебя грозно, тяжело, а у самих сердце, словно синица, что залетела в открытый сарай и теперь не может найти из него выход. С такими общаться еще тяжелее, чем с невменяемыми. Никогда не знаешь, что от них ожидать. Они всегда находятся в состоянии "броска". Если ты видишь перед собой трясущего пушкой долбоеба, дальнейший ход его действий вполне известен. Когда же перед тобой находится настороженный тихоня... Уже нужно думать не о его действиях, а о своих. Ибо что бы тот не сделал в следующую секунду, ты все равно будешь в проигрыше. Поэтому всегда нужно было быть аккуратней. На своем опыте Джейкоб встречал разных людей. Видал он и психов утроивших теракт в каком-нибудь торговом центре. Смотрел в глаза и тем, кто всего четверть часа назад устроил стрельбу в банковском помещении не щадя ни женщин, ни детей. Такие его не пугали. У таких, если те не соглашались сложить оружие, разговор с Денсоном был коротким. Он выслужил себе право на убийство и ни в коем случае не упустил бы момент им воспользоваться. Вести переговоры его вынуждал закон и положение в группе. Но с каждым годом на службе он становился все более нетерпеливым, а разговоры неумолимо становились короче. И пусть он уже давно не носил звание "капитан", его привычки оставались неизменными. Исключение составляли лишь вот такие. Таинственные тихони без оружия, смотрящие на тебя так, будто соверши ты хоть одно лишнее неосторожное движение, они вцепятся тебе в глотку собственными зубами и хер ты что сможешь сделать. Взгляд девочки был такой же. Пусть в планах Денсона действительно не было желания ей навредить, она об этом точно не знала. И сколько бы он не старался показать, что не желает ей зла, она, все равно, вряд ли ему поверит вот так сразу. Верить никому нельзя было и раньше. Никогда не знаешь, что в тех самых пирожках, которыми тебя так мило угощает соседская бабуля. Никогда не знаешь, что в голове у незнакомого тебе мужика из поселения в котором ты никогда не был, и в котором встречают тебя ни то чтобы с раскрытыми объятьями. Но девушка называет свое имя в ответ. И для Денсона это уже много чего значит. Лично он никогда бы не стал представляться тому, с кем не желал бы наладить контакт на самом деле. На обычное: "как тебя зовут", он вполне себе мог бросить короткое: "никак". И пусть называют как хотят. Так что тут, похоже, могло что-то получиться. Особенно, учитывая то, как сползает его собственная куртка с хрупкого плеча.

Раз уж ему разрешили, Джейк немного приподнимается, чтобы ступить к девушке чуть ближе и склоняется к ней, уже сам придерживая одной рукой свою куртку. Радует, что рана - это не укус. Очень радует. У него не было никакого желания доставать свое оружие. А вот у того, кто стрелял в нее ранее - волне. Он видит, что его куртка с изнаночной стороны уже пестрила каплями крови. А значит ранение было сквозное. От этой мысли он губы поджимает недовольно, но когда снова возвращает взгляд к девушке, в нему уже читается неподдельное сочувствие. Стреляли, скорее всего, с револьвера. Пуля обычного пистолета вряд ли бы прошла навылет. Тут патрон 9мм, не меньше. Возможно стреляли с "Alfa", но тут уже теперь не угадаешь. В любом случае, вид не из приятнейших. Ощущения, должно быть, тоже. - Нет, Аманда, я здесь не главный. - Наверное, это даже к лучшему. Как уже выяснилось, руководитель из Джейкоба такой себе. На своем веку он уже успел угробить группу из семи человек и это нельзя назвать "хорошим" опытом. Да, он сотню раз слышал слова типа: "ты не виноват", но, знаете ли, сложно чувствовать себя не виноватым, когда эти люди находились под твоим командованием и из всех них в живых остался только ты один. Что-то как-то не сходится. Поэтому, он бы никогда не стал бы брать на себя подобную ответственность еще раз. Особенно, если учитывать что в поселении у них было, отнюдь, не пятеро живых душ. По пальцам всех точно не пересчитаешь. И доверять их жизни тому, кто не сумел уберечь всего пол десятка жизней, было бы как минимум неразумно. - Но вполне себе имею право на решение некоторых вопросов. В противном случае меня бы сюда не позвали, да? - Он улыбается, подмигивает девушке и накидывает ей на голову капюшон. Снова начинался дождь. И его, несомненно, радовало то, что на этот раз он находился в поселении, а не сидел прислоненный спиной к холодной бочине проржавевшей баржи и не истекал кровью. Хорошей идеей сейчас было бы спрятаться в помещении. Но, опять же, пока он не имеет право пустить незнакомку в отель. Да и не хотелось бы разминуться с медиком. Тот уже, скорее всего, находился в пути сюда. Вероятно, очень злой. Но руки у него золотые. Придумает что-нибудь вот с этим безобразием на плече девчули. А пока ей придется немного потерпеть.

Когда Аманда просит воды, Джейк молча поворачивается в сторону одного из постовых, что привели ее сюда. У того на поясе висит фляга. А значит в ней была вода. Но делиться ей тот явно не желает, с каким-то удивленным укором уставившись на Денсона. В гляделки они играют до тех пор, пока Джейкоб не протягивает в его сторону руку. У него самого при себе воды не было. Поэтому придется делиться. - Давай-давай, не жадничай. Тебе зачтется. Если не здесь, то там, наверху. Жадность - один из смертных грехов, между прочим. - Неохотно, но часовой соглашается. Отстегивает флягу и передает в протянутую руку. Прежде чем вручить ее девушке, джейк скручивает крышку и принюхивается. Ну мало ли чего не бывает. И в его личной фляге не всегда бывала обычная вода. Частенько туда закрадывалось высокоградусное, а питьевая носилась в рюкзаке в обычной бутылке. - Держи. - Только после проверки Денсон протягивает тару собеседнице и, окончательно поднявшись, оглядывается в поисках спешащего к ним медика. - Можешь пить. У меня нет желания тебя убивать, а вот у того, кто в тебя стрелял - было. - Кивает со знанием дела. Прежде чем продолжить разговор, к которому старается подойти как можно более мягче, Джейк делает глубокий вдох. Пока он сидел в не слишком удобном положении, затекли ноги. Но самое противное, ему снова стало труднее дышать. Он снимает перчатки, засовывает в карман штанов и аккуратно ощупывает правой рукой бережно наложенные на него повязки под майкой. Может быть, и правда, подниматься было еще рановато? Об этом тихо шептало легкое головокружение, но он, естественно, держится молодцом и виду не показывает. - От кого ты бежала, Аманда? - Рано, или поздно, он должен был спросить. Логично предположить, что Девушка могла встретить в городе одиночку, или небольшую группу людей, которые оставили ее просто тупо потому, что подойти с оружием в зубах к стенам Крипс, с их стороны, идея не самая лучшая. Время сейчас у поселения крайне неспокойное. И массовка из незнакомцев заставила бы постовых стрелять издалека и на поражение. В этом случае Аманда должно быть была весьма смышленой. Ведь сбежать от тех, кто хорошо знал эту местность, было практически невозможно. Лично от него это сделать было как минимум сложно. Он знал в этом городе каждый закоулок. - Скажешь мне правду?