Кубинский кофе крепкий, терпкий и с выраженным ароматом, столь настойчиво заполняющим небольшое помещение. Горячий, как земля и народ Острова Свободы, — боишься прикоснуться. Утро окраины Санта-Клары. Солнце, розовой каймой окрасившее небо вокруг, широкими лучами пробивалось над верхушками отдалённых домов и освещало веранду кафе, где за одним из столиков сидел мужчина. Старые деревянные доски заведения пылали яркими разноцветными красками (без них в иной раз удивился бы, как навес до сих пор стоит), подыгрывая насыщенной кубинской атмосфере. Утро было спокойное и мирное, окутанное тишиной просыпающегося после бурной ночи города. О ней напоминали неполные бутылки небезызвестного кубинского рома на потрескавшихся полках бара да редкий звон стекла стаканов, что прибирала кубинка, тихо напевая знакомую мелодию. Лис не без улыбки замечает, как та, отвлекаясь, пританцовывает под музыку в голове, и медленно, словно растягивая момент, допивает кофе.

Демон касается разума девушки поверхностно, как бы невзначай, когда рядом с его местом прошелестела юбка и женская фигура проплыла мимо. Мысли кубинки просты, как и она сама: лишь бы работы было меньше, младшие братья не натворили дел да тот симпатичный парень, несколько раз заходивший в кафе, обратил на неё внимание. Иной скажет, что считывать внутренний диалог глупой девчонки бессмысленно, но лис не согласится. В том был весь народ Острова Свободы — бедный, погружённый в повседневные заботы и живущий сегодняшним днём.

"И что здесь забыл этот америкашка?" — мысль проносится мимолётно, как её взгляд ненадолго задерживается на посетителе, а после снова тянется вереница бытовых образов.

Кубинка глупо относила всех белых к американцам, к коим демон себя, очевидно, не причислял, однако большего в жизни она и не видела. В одном Рейнард точно согласен: таких, как он, редко встретишь в подобном районе обычного кубинского города, тем более в их заведении, ставшим для жителей излюбленным местом. Сегодня лис здесь как белая ворона, однако менять внешность, более напоминающую кубинских жителей, ему не хотелось да как таковой необходимости не было. Совсем недавно же Остров Свободы был заполнен богатыми американцами и полностью оправдывал своё название. Здесь были игорные заведения, бары, наркотики, проституция и американская мафия. Это был отдельный мир элит, завязанный на индустрии отдыха и развлечений, позволить который могли только обеспеченные американцы. Он был далёк — нет, и рядом не стоял — от кубинской действительности вне туристических зон: нищета рабочих и земледельцев, тяжёлые условия жизни и труда, существенная экономическая отсталость и полуколониальная структура, сильно зависящая от страны-гиганта подле. Все те прелести богатого мира Рейнард видел прежде, пребывая на отдыхе ещё во времена режима Батисты. А после началась революция, и вся Куба загорелась кострами военных действий. С разительным приходом к власти Кастро отношения со штатами... не просто поменялись в кардинально противоположную сторону, они стали рушиться стремительно и беспощадно. Поджав хвосты, многие американцы сбежали в свои родные места, существенно пострадал туризм после объявления Кубы страной нежелательной для посещения. Ночные вывески и громкий шум, доносящийся из каждого казино Гаваны, в мгновение пропали, и Куба осталась одна со своими внутренними проблемами.

— Cariño, — Рейнард мягко подзывает её к себе, не обращая внимание на удивление девчонки, что "потерявшийся турист" умеет изъясняться на испанском, — не знаешь, как дорога до Санкти-Спиритус?

— Строится, — она всё поглядывает на него, как на диковинного зверя. — Коменданте серьёзно за это взялся, даже мост Бакунаягуа за западе построил. Высокий такой и длинный, страшно ехать. А вам в Санкти-Спиритус, собственно, зачем? Лучше в объезд поехать, через деревни южнее.

— Старый друг приглашает к себе, — Рейнард улыбается нежно, словно погружаясь в приятные воспоминания, смотрит совсем просто и по-доброму. И официантка наивно верит, будто открывается ему; у неё ведь там тоже, оказывается, есть родственники — это мелькает в мыслях. И детские воспоминания о семейном походе на природу, где они были ещё совсем маленькими и носились с братьями меж деревьев, представляя себя бравыми солдатами, сражающимися против испанцев-колонизаторов за свободу. Как мило.

— Говорят, — девушка с этим бесспорно соглашается, вспоминая заросшие мхом пещеры, мангровые леса и красивые, таящие в своей глубине тайны гроты, — заодно стоит взглянуть на Альтурас-де-Банао рядом.

В городе Санкти-Спиритус действительно был человек, нужный демону. Правда, к себе он не приглашал и вовсе не друг он. Так, человек, который знает кое-что об оставшихся на Острове Свободы сторонниках Батисты и который достаточно уязвим перед демоном, чтобы этой информацией поделиться.

Лис оставляет пару песо на столе и, безмерно поблагодарив кубинку, сходит с веранды к своему автомобилю, который ему любезно предоставили одни военные знакомые. Пару лет назад привезённый из штатов, он блестел на солнце, радуя глаз нового владельца, и словно приобрёл здесь новые краски, отличные от распространённых машин той же модели в США. Поездка однозначно должна была быть приятной.

Дверь открывается с характерным щелчком, поддаётся тяжело — вовсе не значительно (тем более для, извините, демона перед Вами), однако в том была вся прелесть автомобилей того времени. На вид слишком простые, прямоугольные и грузные, но было в них что-то своё особенное. Слоганы "The Hot One!" 55-го и "Sweet, Smooth and Sassy!" 57-го года однозначно не врали. Панорамное стекло, острые "плавники", обильно покрытые хромом, тянущиеся до самого багажника молдинги, широкий бампер с крупной решёткой радиатора и этот броский небесно-голубой цвет — сейчас автомобиль был олицетворением чего-то большего, чем достатка. Свободы!.. Слова обширного и со своим особым привкусом, весьма абстрактного, близкого и в то же время непонятного, неточного, ради которого произносили великие речи и устраивали кровавые войны. Однако сейчас в нём было что-то куда менее масштабное, даже интимное —  автомобиль давал уехать, куда глаза глядят. Уединиться и исследовать мир, почувствовать свою независимость и непривязанность к этому месту. Просто... двигаться вперёд, не оборачиваясь.

До того как Рейнард сел в автомобиль, краем глаза он заметил небольшую, но яркую фигуру, направившуюся в его сторону. Такое замечаешь сразу — людям, нуждающимся в чем-то от тебя, всегда свойственна эта походка. Или взгляд. Целенаправленный, прикованный к тебе — то же самое в мыслях.

— Сказать что-то могу, — Рейнард шутит, слегка кивнув и лукаво улыбнувшись. Переключается на другие языки он быстро — это факт. Лис расслабленно облокотился на крышу автомобиля и бегло осмотрел девчонку, выдав из себя въевшееся в голову американское: — Чем-то могу помочь?

Девчонка яркая, как солнце. И улыбается так же лучезарно, под стать ему. Всё просит подвезти, пока Рейнард задумчиво смотрит вдаль и решается отказать. Ему лишний хвост не нужен, да и знал он таких девушек. Сначала уговаривают (такой белоснежной улыбке и звонкому смеху мужчины редко отказывают), а после, не имея возможности оплатить, сами садятся на колени. Знаем, проходили.

— А что местные? Отсюда не только в Гавану едут.

Но было что-то в ней... не то. Или наоборот, всё слишком правильно. Это не какая-нибудь девчонка, которая своим обаянием хочет одурить очередного американского туриста. Без задней мысли она хочет в Тринидад, за чем именно — лис не видит. Но прекрасно чувствует это желание поскорее добраться до провинции Санкти-Спиритус. За тем не стоит внезапная громкая ссора с родителями или парнем — подобное видно сразу, как только касаешься разума. Целая буря мыслей и эмоций, но этого не было. Не было и иного — она не устала от этого города и не решила всё бросить, уехать куда подальше. Здесь только... пустота? Занавеса? Ничего более, кроме этого прямого, нехитрого желания.

Она предлагает ему деньги, но лис на то внимание не обращает. Всё размышляет. Быть может, так уж и не стоит отказываться? Как минимум, компания приятная. Но можно и взять... своего рода плату, хех. Девушка ему ещё может понадобиться для одного дела. А уговорить подыграть, сделать нужное или нагло воспользоваться Рейнард наверняка сможет — в конце концов, сколько лет он манипулирует другими?

Рейнард поджимает губы и наигранно долго смотрит в глаза девчонке, всматриваясь куда-то вглубь.

Девчонка яркая, как солнце. Только вот что стоит за лучезарным светом? Что-то тёмное, подобное глубоким водам Атлантического океана, и таинственное, как обратная сторона Луны. Нет солнечного света без тени.

— Ах-х, залезай, — Рейнард выдаёт это с внезапным смешком, словно пружина. Он улыбается ей приветливо и, открыв дверцу, дружелюбным жестом приглашает девчонку сесть за переднее сиденье, а после и сам занимает место водителя.

— В бардачке карта, можешь достать? — в том небольшом бардачке где-то над аккуратной бумажкой с подписью от comandante, бумажкой ценной, дающей спокойно проезжать КПП в такое нестабильное время, и под маленьким хьюмидором с кубинскими сигарами. Пока девушка отвлечена, Рейнард смотрит внимательно, изучая её, цепляясь за малейшие детали. — Побудешь штурманом, м?

Автомобиль заводится со слабой тряской и громким, рокочущим звуком откуда-то из его недр, где находится двигатель, и плавно выезжает на дорогу, подминая под собой небольшие камни и сухой песок Санта-Клары. Спустя несколько минут бедные дома города остаются где-то позади, и вокруг них открываются зелёные равнины и густые леса, скрывающие за собой где-то вдали невысокие горы. По совету кубинки из кафе, он хочет не сворачивать на строящуюся автостраду Nacional, а продолжить путь южнее.

— Ты не из этих мест? — вопрос каверзный, но беззаботная, незамысловатая, лёгкая интонация решает многое. Он не бросает на неё ни малейшего взгляда и продолжает следить за дорогой, однако прекрасно помнит, например, зацепившую его внимание "руку Мириам" на шее. Встречал этот интересный амулет от сглаза ещё у иудеев, но, как говорили знакомые с Ближнего Востока, вещица эта не только пришедшая из еврейской культуры, но и характерная для мусульманской религии. — Чем привлекла Куба? И почему Санкти-Спиритус? На западе сейчас спокойнее.

Она всё играет. Как котёнок, охотящийся за хвостом матери - вроде выпускает когти да молочные клыки использует, только по-детски безобидно. Una chica astuta, на своём пути Рейнард встречал таких не раз. Что-то юлит и крутится, ходит вокруг да около и незаметно [так ли?] плетёт свои ловчие сети из тонкой паутины. Правда, они блестят на солнце, переливаются и играют бликами - привлекают лисье внимание. Щекочут нос и будоражат что-то внутри. Лис же и сам такой, понимает, как порой забавно играть эту роль.

— Искательница приключений, значит? Что ж, села ты в нужную машину. Я приключений не ищу, но нередко они находят меня сами, - здесь он лукавит, но, по правде говоря, и самого себя обманывает. Где демон - там всегда какие-то проблемы. Где проблемы - туда, как на горяченькое, тут же прибегает демон. Рейнард уже запутался, всегда ли его сущность порождает неприятности или по счастливой случайности он в них попадает. - Как-то так и занесло на Кубу, когда вся вечеринка закончилась.

В действительности на остров приехал он раньше и успел застать те времена, когда американцы составляли добрую половину, если не большую часть, населения туристических городов. Но Рейнард недолго наслаждался тем, за чем богатеи из штатов приезжали на Кубу. Уже тогда где-то в глуби страны были первые звоночки, что режим Батисты популярностью среди местных не пользовался. Разве мог лис не подлить масло в огонь революции? На солнечной Кубе кицунэ устроил для себя тот ещё курорт: наслаждался не только жарким климатом и ласкающими волнами Карибского моря, но и привычной своей работой, от которой получал то ещё удовольствие. Шпион и вербовщик со сладкими речами да неземными способностями видоизменять всё вокруг был очень кстати в зарождающейся гражданской войне. И всё поначалу шло весьма гладко: народ поддерживал близкого их духу Кастро, тоталитаризм власти дал трещину.

Со временем это надоело. Уж больно многие говорили о революции и о её конце с завидным счастьем. "El Cubano Libre" - громогласно кричали они. Разве остров с громким словом "свобода" в названии и в его духе когда-то был политически свободен? Сначала испанская колония, а после зависимость от США. И все действительно надеялись наконец-то получить желаемое? Хех, как наивно и скучно.

В какой-то момент их любимый Фидель Кастро, обещавший после свержения власти возвратиться в родную глубинку, задержался в правительстве. Революционер, некогда уверенно сказавший, что власть его не интересует, отменяет свободные выборы, приостанавливает действие конституции и начинает руководить страной всё с тем же абсолютным контролем, что был при Батисте. Пожилые женщины в деревнях говорили "diablo", но, конечно, закалённые войной матёрые мужчины и молодое поколение им не верили. Однако старухи были отчасти правы - без существ из самого Ада здесь не обошлось, хех.

"История меня запомнит" - проносится в голове Рейнарда снова, и лис тихо усмехается, продолжая задумчиво смотреть на дорогу и наслаждаться видами. Слова амбициозные, ничего не скажешь. Как бы он не ехал с маленьким Наполеоном под боком.

- Не беспокойся, такую красавицу местные не дали бы мне взять в жены и увезти с собой. Раз уж так, - лис поджимает губы, словно сдерживает смех от шутки, понятной только ему. Давно он не переделывал имя под местный язык. Рейнард свободно переключается на манер испанской речи с их твёрдым характерным "р" и хитро подмигивает девушке, перенимая её игру, - зови меня Zorro.

Они едут по разбитым пыльным дорогам меж рабочих полей, в которых изредка мелькают тёмные фигуры, трудящиеся под жарким кубинским солнцем. Проезжают небольшие деревни с полуразрушенными домами, бегающими от домашних гусей детьми и злобным лаем дворовых псов. Им навстречу иногда едут американские машины, старые или украденные, с доносящейся через открытые окна громкой кубинской музыкой, по пути попадается медленная и шумная сельхозтехника с ревущими двигателями, пару раз позади остались пастухи на лениво рысящих лошадях с провисшим поводом.

- И много интересных историй удалось узнать, Локо? - лис поглядывает на спутницу лишь изредка, однако следит внимательно, находясь в постоянном контакте с её разумом. Чувствует, как он податлив к его иллюзиям - один из тех всадников, на которого Локо обратила внимание, был создан его воображением. - Так и быть, раскрою тебе один небольшой секрет: на Кубе сейчас американцев достаточно. Правда, не туристы они вовсе. На самом востоке острова есть база в заливе Гуантамо. Comandante отказывается принимать плату за аренду и хочет вернуть территории под контроль Кубы. Место сейчас особенно неспокойное, но интересное, со своими... тайнами. Но тебя, как я понимаю, политика не интересует?

Рейнард оставляет Локо думать самостоятельно, связан ли американец с теми военными, но намёк на то, что называть его туристом неправильно, был вполне себе ясен. Понятно и то, что политическая обстановка здесь ему особенно интересна. Охотится на рыбу покрупнее, чем наша юная искательница приключений. Он постепенно раскрывает перед ней свои карты, подмечая, какое напряжение вызывает его противоречивая персона, не вписывающаяся в атмосферу Кубы на грани очередной революции. Есть ли смысл притворяться, когда собеседник прекрасно чувствует, что с тобой что-то не так? И ведь Локо сама была противоречивой, хоть и дурманила его своим радостным голосом да яркой улыбкой.

Равнины постепенно сменяются мангровыми лесами, а затем небольшими горами с их некрутым серпантином. Лис сбавляет скорость, когда вдалеке мелькает пост с кубинскими солдатами. Просит Локо достать тот самый документ, которого она, внимательная, не могла не заметить, пока искала карту.

Здесь было несколько офицеров milicias. Ополченцы, подконтрольные Кастро, его служебные псы. С внушительно серьёзным видом стояли в своей строгой белой форме и с автоматами наперевес. Один - слева, со стороны Рейнарда, ещё пара у небольшой будки КПП, и четвёртый регулировал проезжающих со встречки. Лис спокойно выдыхает и чуть сжимает руль, с блеском хищных глаз посматривая на офицеров. Демоническая сущность пускает свои ветви, словно древо, и касается разума каждого из них, оплетая их и в нужный момент создавая необходимый образ перед людьми.

Остановка рядом с проверяющим. В машине сидят два кубинца со строгим видом. Молчаливые и спокойные. Без лишних слов водитель протягивает документ, который обычно спасал от лишних вопросов.

- Viva Cuba libre! - говорит на прощание лис, когда солдат коротким кивком разрешает проезжать дальше. И смотрит тяжело, как будто долго, хоть взгляд и длился секунду. Верные milicias, взращённые кубинской революцией, не могли не поддержать лозунг.

Лис проезжает вперёд, как ни в чём не бывало.

- Como puedes ver, у всех есть свои тайны, - он пожимает плечами, прекрасно понимая, что у девушки есть вопросы, почему их пропустили так быстро. Американец и молодая девчонка. С ценным документом? Ну-ну. - В том числе и у тебя.

С лишними вопросами к нему лезть не стоит. Или же плати взамен, раскрывая свои карты.

Однако Локо, очевидно, делиться тайнами не хочет, ровно как и лис раскрывать свои. Кажется, все по-честному? И если Рейнард её намёки понимал правильно, на Кубе они не будут друг другу соперниками. Лис согласно склоняет голову к плечу и отпускает тему, мол, большего ему и не надо. Так ли это было на самом деле? Пхах, демон не сомневался, что выведет девчонку на чистую воду.

— Да ла-а-адно, что может угрожать обычному туристу и его молодой симпатичной спутнице? В моём случае — покровительство государства-гиганта рядом, конечно, беспокоящегося за благополучие своих граждан в других странах, в твоём... обаяние, как минимум? — или какой другой секретик Локо. Лис, наивно пожимая плечами, нарочно включает дурачка или обиженно продолжает играть в простого туриста, но смотрит на объездной путь слишком самоуверенно. У него есть свои планы. И политика невмешательства [или, если говорить прямо, юношеская легкомысленность] в них не входила. — Можешь не волноваться, Локо, до пункта назначения мы доедем.

Хотела бы девушка раскрывать свои секреты, лис бы поинтересовался, может ли рассчитывать на её помощь. Вовсе не потому что боится не справиться с очередным отрядом обезьян с оружием в руках. Так, для приличия? Или же чтобы понимать, насколько спутница готова быть вовлечена в стычку. Может, стоит её вообще в машине запертой оставить, хах?

"Ехать по зарослям, признаться, довольно жутко" — Рейнард едва сдерживает комментарий, что жуткими будут они сами. Что ж, Локо свой выбор сделала. Будет лис с ним считаться? На секунду он ухмыляется хищно.

Демон с приложенным усилием прокручивает руль в сторону — автомобиль разворачивается резко и грубо, съезжая с перекрытой дороги на насыпь и шумно поднимая вокруг столб пыли. Мягким, дружелюбным взглядом да улыбкой извиняется перед непристёгнутой Локо за манёвр. Кажется, даже сказал что-то, но тряска из-за съезда на обочину и скрежет перекатывающихся по мелким камням колёс подавил его голос.

Неспокойный регион, о бандитах в котором периодически доносятся весточки к военным. Стянутые к этому месту отряды milicias, организовавшие даже КПП на подъезде к Эскамбрай. Если в конце лета органы госбезопасности перехватили груз стрелкового оружия в аэропорте Тринидада, а осенью правительственные войска разгромили высадившуюся в Орьенте группу вооружённых политэмигрантов, то сейчас из региона доходили уже не просто "тревожные звоночки" — начинались первые восстания. "Первые" — значит хаотичные и слабые, такие, с которыми более организованные правительственные отряды справляются быстро. Тем не менее, вероятность встретиться с Сопротивлением была определённо высока - это чувствовала даже Локо, "интересующаяся археологией" и не разделяющая любовь демона к политике.

Лис знал, на что идёт, отправляясь в Санкти-Спиритус. Он надеялся проскочить неспокойные крестьянские земли быстро, не устраивая разборки с местной кучкой бандитов, потому что искал кое-что покрупнее. В городе был человек, принимавший участие в координации только зарождающего восстания. Знать таких людей полезнее, чем расстреливать крестьян, несогласных с политикой Кастро. Уж слишком лису хотелось поиграть с теми, кто стоял в верхушке восстания. Быть может, побыть двойным агентом? Американская внешность Рейнарда тут как нельзя кстати — он понимал, что рано или поздно в историю ввяжется ЦРУ, тут-то у лиса появляется целое пространство для манёвров.

Окружать автомобиль иллюзиями лис не торопится специально. Наоборот, включает радиоприёмник и настраивает на нужную волну, пока сквозь помехи не раздаётся лёгкая, но торопливая и пламенная музыка.

Бандиты просто не могли их не заметить.

Как удары барабанов, песне подыгрывают предупреждающие выстрелы кубинцев, перегородивших проезд по пыльному перевалу. Напротив машины их не больше тех офицеров, что были на КПП, но где-то за широкими листьями деревьев проглядывалась небольшая постройка. Расположились в глуби леса, мм, неплохо. Думали добраться до тех milicias?

Долго лису размышлять не дают - мужик с направленным на него автоматом выглядит устрашающе. Демон смотрит на вышедших бандитов округлыми глазами, боясь пошевельнуться. Беспокойно достаёт ключи из замка зажигания на рявк: "Sal del auto! Ahora!"

— Г-г-господа, к чему всё это? Нам не нужны... problemas! - он говорит тревожно, старательно пытаясь вспомнить слова на испанском. - Я всего лишь простой... turista, да-да!

— Вам нужна моя машина? ¿Coche? - лис нервно указывает на любимый Bel Air, но сжимается ещё сильнее, когда кубинец вскидывает ствол в ответ на его резкие движения. Демон медленно поднимает руки, раскрывая ладони и показывая имеющийся ключ, и медленно, под такт музыке, движется к бандиту. — Ладно-ладно, я м-могу дать вам ключи! Ключи, да! Oh, Dios mío, не стреляйте только!

Пока один солдат разбирается с водителем, двое других переговариваются друг с другом, настороженно следя за машиной и обсуждая сидящую внутри девушку. Кто-то уже готов спасать её от американца-насильника, но всё ещё угрожающе направляет оружие на неё.

Говорят, когда ты оказываешься в заложниках у террористов, стоит послушно выполнять их приказы. Лис же любит действовать самостоятельно - и платит за это.

Он пытается отвлечь кубинца дурацкой шуткой "ой, что это там?" и бросается вперёд, надеясь выбить из рук автомат - бандит, на секунду нахмурившись, даже отводит взгляд в нужную сторону, но совсем немного, прежде чем нажать на курок.

Бах!

Вспышка света.

Удар, словно упало что-то тяжелое.

Мужчина с радио что-то радостно напевает, когда тело безжизненно падает на грязную кубинскую землю. Алая кровь плавно растекается по светлому костюму американца в области груди.

— И нафига ты его убил?!

— Он хотел, блять, напасть на меня! Рыпнулся, ты сам видел!

— Так, спокойно, сейчас решим, что с ним делать. Осмотри пока багажник, я разберусь девчонкой, — третий подходит со стороны пассажира и открывает дверь. Они, очевидно, к какой-то девчонке относятся менее бдительно, хотя ствол в руках так и говорит: "дернёшься - кончишь так же, как америкашка". — Sal del coche, cielo. Рассказывай, как оказалась тут.

Кубинец, только что застреливший водителя, морщится и поднимает валяющиеся рядом с телом ключи. Пройдя вперёд, открывает ими багажник автомобиля, несколько секунд осматривает его, а после достаёт чемоданчик Локо.

— Эй, на, отнеси его на стол, — он передаёт его незанятому кубинцу и, оценивающе оглядев машину, присвистывает.

Демон, скрываясь за иллюзиями и про себя подпевая мелодии, безмятежно проходит вперёд бандита с чемоданом и направляется в сторону деревянного навеса, скрытого в нескольких метрах от них в лесу, куда должны были отнести взятый из багажника кейс. Раз уж отряд Сопротивления попался им в руки, стоило осмотреть их небольшой лагерь - потраченного времени жалко, да и негоже пропадать добру. В первую очередь лиса интересуют документы, записки или какие другие сведения о связи террористов с кем-то из вышестоящих, имена которых были у Рейнарда на слуху, а также информация о дальнейших планах восста-...

Чужой крик режет уши. Демон притормаживает и с наигранным удивлением на лице оборачивается. Правда, следующая картина действительно производит на него впечатление.

... это пацан? Серьёзно? И пусть никто не видит, лисья морда медленно искривляется в полуухмылке; демон, кажется, даже опешил от такого.

Нет-нет, он ожидал, что Локо, хоть и красиво уходила от его вопросов и всё пыталась косить под существо безобидное, - девочка с сюрпризом, но... Демон даже не думал, что под иллюзиями легкомысленной и лучезарной спутницы появится это. Ожидал, что бандитами заставит её выкручиваться из ситуации самостоятельно? Да, это входило в его планы. Думал, что она будет вынуждена показать свои истинные способности, чем-то скрытые от лиса? Именно! Но никак не запертого в теле парнишки уж очень кровожадного вампирёнка.

Рейнард забавляется, пока следит ним, будто за диким зверьком, только что выпущенным из клетки. Клыкастый, кажется, и без его помощи справляется вполне неплохо, выигрывая простых смертных внезапностью и более быстрой реакцией, и устраивает себе обед из кубинцев.

Только вот лишние глаза им не нужны. Как никто в живых из этого отряда в принципе. Вампир слишком занят разборкой с теми стрелками, пока другой бандит, до этого скрывавшийся в широколистных папоротниках, будто поджав хвост, старается унестись подальше от "чудовища". Он бежит куда глаза глядят, ему уже плевать на оружие в руках, оно только мешает - бросает его куда-то в сторону и несётся вперёд со всей силы. Лишь бы добраться до ближайшей дороги, лишь бы сократить это расстояние, пока кровопийца разбирается с другими, и исчезнуть в лесу или найти помощь. Неважно, неважно! Он уже не слышит криков напарников, слышит только шум своих шагов и беспокойный пульс крови в висках, пока пытается пробежать через густой лес, слышит - и чувствует! - только бешено колотящееся в грудной клетке сердце. Так громко! Тук. Тук. Тук! Хруст! Его ноги с шумом проваливаются куда-то, доля секунды - и под ними ничего! Стрелок издаёт какой-то жалобный писк, прежде чем всё тело резко дёргается в воздухе, когда земля уходит из-под ног. И он летит в глубокий-глубокий овраг с высоты достаточной, чтобы успеть представить самому себе, как больно приземляться плашмя на ту твёрдую землю. Бум! Сердечко делает последний стук, а солдатик так и остаётся лежать с выпученными от испуга глазами. Бежал он, правда, очень быстро - помер в метрах тридцати от автомобиля. Бедняжка так торопился, что охотно поверил и в овраг, и в падение.

На одного стрелка меньше! А что там с вампиром? Несколько других banditos, стреляющих куда-то за машину, расположились прямо перед Рейнардом.

"Мм-м, хорошая сделка. Локо была прекрасна, но так мне нравится больше~", - довольный, словно у сытого кота, полушёпот Рейнарда раздаётся в ответ прямо у уха клыкастого. Лис понимает, что кричать с другого конца бесполезно - не услышат, и в наглую играет со слуховым анализатором парня.

И не только с ним. Спустя несколько секунд напротив юноши появляется проекция лиса. Его губы растянулись в самодовольной улыбке, на момент обнаживший клыки, не такие острые, как у вампира.

— Артефакт у тебя прелестный, клыкастый. Вы же, кровопийцы, пока не научились иллюзиями пользоваться, верно? — клон лиса игнорирует, что мимо со свистом пролетают пули. — Не могу не поинтересоваться, новый образ создается самостоятельно? Или это человек действительно существующий?

Обстрел ненадолго прекратился. Один из солдат отошёл от группы и двинулся проверять, что происходит за багажником.

Пара других остаются на месте, готовясь снова нажать на курок, покажись парень за машиной. Они все на взводе, держат ухо востро - конечно же, солдат резко дёргается и стреляет, когда сбоку, вместо стоящего рядом напарника, видит пробегающего мимо мелкого вампира. Бах! Вместо клыкастого на землю падает второй бандит. Только что застреливший напарника весь трясётся, дрожит, как осиновый лист на ветру, лис, появившись рядом, одним резким движением правит его руку с пистолетом и ставит у его виска, прежде чем отскочить и пропасть снова. Бах! Трупов становится больше!

— Кстати! Спасибо, что так яростно защищаешь мои вещи, — лис кивком указывает на чемоданчик в руках вампира, с которого тут же снимается иллюзия, и хитро подмигивает. В начале их встречи Локо не заметила, что в багажнике лежало оружие, иллюзиями скрытое от лишних глаз. К счастью, клыкастый также не заметил, что его чемоданчик всё так же лежал внутри багажника в целости и сохранности и был заменён на другой. Чемодан в руках вампира видоизменяется в такой же небольшой кейс с несколькими ручными гранатами. — играй с удовольствием.

Иллюзорный демон отводит взгляд и резко прикладывает указательный палец к губам, а после исчезает. Вампир прячется под машиной вовремя - не только потому что спустя секунду бандит заходит за угол, но и потому что на шум, донесшийся и до сооружения поодаль, всё же прибегают ещё трое.

"Ух-х, их становится всё больше!" - лису, кажется, нравится тревожить разум уже-вовсе-не-Локо своим голосом.

Иллюзии лиса пропадают, лишь когда наступает тишина. Он оказывается перед мальчишкой, аккуратно поправляя свой костюм, спокойный, как удав [конечно, не он же прятался от летящих в него пуль], и с по-лисьи игривым взглядом.

— Приношу свои извинения. Не люблю пачкать костюм, — лис разводит руками и осматривает себя. Кажется, ни капли крови. А потом переводит взгляд на клыкастого и смотрит живым, задорным взглядом. И смена внешности вампира его неплохо так веселит, что глаза блестят да чертики в них. — Как приятно смотреть на партнера без масок, правда?

— Рейнард. Рейнард Хельсон, — он двинулся вперёд немного резко, словно только что вспомнил, что собеседник знает лишь названное в шутку имя-подсказку, и протянул ему руку для рукопожатия. — Предлагаю заглянуть ещё в их лагерь. "Археология", да? Мало ли, что-нибудь древнее найдём. Или кого недобитого.

Лис вдыхает полной грудью, на момент в наслаждении закрывая глаза. Ощущение недавнего боя до сих пор витало в воздухе: были ли то запах крови, пота или тревожащие его звуки выстрелов, до сих пор пронзительно раздающиеся в голове. Чувство легкого возбуждения и полное нахождение в моменте - кажется, об этом говорят, когда происходит выброс адреналина в учащенно пульсирующую кровь, ветвями сосудов разносящуюся по всему телу. Тревога. Страх. Это все было связано с хаосом, но хаос для демона означал совершенно иное. Это жизнь. Пламя, которое, несмотря на все предостережения других, можно контролировать. Хаос был куда более управляемым, чем привычный режим: его можно было разжечь, создав искру ударом кремня о кресало, в его языках и вспышках можно было затеряться и исчезнуть, его можно было вести и направлять и, наконец, подавить. Лис то, скрываясь от чужих глаз, плыл по его течению, то искрами блестел в его тёмных водах - в хаосе он чувствовал себя как рыба в воде. Был его ведущим и дирижером, согласно кротким, но ясным жестам которого раздавалась бодрая и расторопная песнь.

Лис веселился, и то было ясно видно в нездоровых искрах в глазах да в хищном блеске улыбки. Применение иллюзий в моменте, постоянное наблюдение за каждой деталью огромного заводящегося механизма под названием "Хаос", ловкое ориентирование во времени и пространстве разгоняли мозг демона и своей информационной нагрузкой развлекали его. Особенно Рейнарда, что уже как неделю, если не больше, так не разминался, всё следил и не вовлекался в процесс. А творить историю хотелось, но вовсе не так, как это делали Македонский или Бонапарт. Лису куда больше нравилось выбирать и менять её направление, расставлять знаки препинания, но не заполняя строки самостоятельно. На практике ему куда более были близки Суслов или Борман, однако имя лиса вряд ли было бы запечатлено в истории так же громко и максимум затерялось бы на последней странице среди редакторов.

— Небольшое демоническое чудо, — лис, пожимая вампиру руку, подмигивает ему, пока иллюзии не скроют кровь на костюме, а разорванные края не сойдутся, словно одежда не была испорчена стычкой с кубинцами. Демону хочется добавить, что на сегодня это последняя его шутка-иллюзия в сторону вампира, но они оба прекрасно понимают, что это не так. И Мартину для того даже не нужно была лисье чутьё на ложь. — Пока что хотелось бы узнать поближе Мартина Салливана. Хотя я с удовольствием посмотрел бы и на другие маски, клыкастый.

Мартин лису даже нравится. Стоит признать, демон порядком устал от тех вампиров, что встречал раньше, неадекватного Харрисона и такой же кровожадной Валуа; парень же, кажется, был сделан из другого теста. Хотя бы не кидался на лиса и не мечтал покорить весь мир - планы у него, как Рейнард предполагал, были куда более приземленными, а методами не такими безрассудными. По крайней мере пока? Как бы то ни было, лис подсознательно чувствовал, что из Мартина может выйти неплохой собеседник, будь у клыкастого желание приятно провести время.

— И нужно обладать дьявольской стойкостью, чтобы выкурить эту дрянь, — лис напряженно косится на сигареты кубинца и на секунду удивлённо вскидывает брови, когда Мартин щёлкает зажигалкой вопреки предупреждению. — Один мой... "знакомый" может подкинуть те же сигары, что лежат на столе comandante. Такие на улицах не найдешь, но, поверь мне, они того стоят. Весь пламенный расцвет и возрождение независимости Кубы в одном аромате.

Лис хмыкает и равнодушно перешагивает через тело какого-то кубинца, быстрым взглядом осмотрев лежащий рядом автомат. Наверняка что-то украденное из арсенала milicias или — в том не было особой разницы — оставшееся после кубинской революции.

— Ммм, и да, и нет, — лис неуверенно покачивает головой и тянет слова, чуть сморщив нос. — Только следить за Кастро было бы скучно, верно? Впрочем, сейчас comandante требует меньшего внимания к себе — дьявольское колесо уже набирает обороты и двигается в нужном направлении. Интереснее посмотреть на тех, кто попробует в это вмешаться.

— Просто представь, — лис щурится и, вскидывая руку, складывает пальцы в щепоть, концентрируя внимание на словах. Он говорит негромко и завороженно, протягивая слова сладко и с наслаждением. — маленькое социалистическое государство прямо под носом у штатов. Что самое забавное, они ничего не смогут сделать — Куба уже налаживает отношения с СССР. Быть может, через год здесь разгорится то ещё адское пламя, хех.

И, как покажет история, лис ошибся лишь в одном - в дате. Карибский кризис, что произошел вследствие размещения ядерного оружия на Острове Свободы, случился в 1962. В 61-ом была лишь провокация со стороны США.

К слову, о датах.

— В туманном Альбионе погода сейчас наверняка приятнее. Скажи, Мартин, ты застал тот день, когда королева Виктория была уложена в гроб в свадебной вуали и белом платье? — британский акцент клыкастого не остался без внимания демона, что за всю свою жизнь провёл приличное число лет на территории Великобритании, снова и снова возвращаясь на острова. Лис был уверен, что, несмотря на внешний вид, клыкастому точно было полсотни. Однако застал ли он начало века или, быть может, был рождён далеко не в XX столетии — вопрос из чистого любопытства, не дающий лису покоя.

Они проходят мимо оставленных на улице ящиков с оружием и столами с продовольствием — демону это не так интересно — и под протяжный, недовольный звук открывающейся старой двери заходят в охотничий домик. Внутри пыльно и сравнительно темно, хоть солнечные лучи пробирались и вовнутрь помещения. Деревянные доски на полу неприятно скрипят под ногами, и лис мгновенно меняет походку, ступая не крадучись, но аккуратно, плавно перенося свой вес и издавая меньше шума. Не потому что опасался чего-то или пытался скрыться — нет, это была не более чем привычка.

— Вероятно, дело действительно важное, а его результат — стоящий того, раз уж вампиру с континента пришлось ехать на солнечную Кубу, — лис неспеша осматривается и подходит к одному из столов с разобранным пистолетом на нём и какими-то бумажками. — Однако ты, очевидно, не торопишься на встречу с живым человеком. Неужели труп кубинской ведьмочки со старинным гримуаром в руках ждёт в Тринидаде, пока один клыкастый не пообещает её сокровищам найти достойное применение?

Лис перебирает пальцы, проведя рукой над пыльным столом, и, подтолкнув патрон катиться в сторону, коснулся бумаги. На столе лежит потрёпанная карта. Рейнард хмыкает недовольно: было вполне себе ожидаемо, что жалкий отряд Сопротивления не будет отмечать все интересующие ключевые точки. Однако на ней, очевидно, был отмечен и пост КПП, и их нынешнее место расположения, и... возможные места встречи с milicias по дороге дальше? К Тринидаду.

— Люди Ве­ла­скеса де Ку­эль­яра, прибывшие на остров после экспедиций Колумба, по слухам, действительно извели здесь местных ведьм, — лис кивком указывает на старое ружьё и начинает открывать ящики стола, пытаясь что-то найти в них. Из верхнего он достаёт письмо и придирчивым взглядом пробегается по тексту, параллельно рассуждая о вещах прочих. — Индейцы — народ закрытый, самобытный и консервативный. Кто знает, сколько веков их знания передавались из поколение в поколение?.. Видел гравюру с испанцем-колонизатором, кормящим гончих детьми индейцев? Бр-р, жуткая картина.

Лис тихо усмехается и складывает записку на место. Бандиты планировали напасть на КПП, чтобы без лишних вопросов пропустить грузовик с краденым оружием на территории Эскамбрай, а после обеспечить спокойный проезд до Тринидада. Их ждут в Тринидаде. Неужели его знакомый перебрался туда из Санкти-Спиритус?

— А знаешь что? Планы изменились. Могу подвезти сразу до Тринидада. Всегда хотел посмотреть на башню Манака Иснаги. Проедем на юг через Топес-де-Кольянтес, природа там неописуемая, а какие водопады!.. — лис опирается на стол и, игриво поглядывая на Мартина, пожимает плечами. — Если, конечно, не боишься ехать вместе со старым zorro. Когда-то демоны и вампиры были друг с другом заодно.

Лис, ни для кого не секрет, любил политику, а искусству дипломатии уже давно выделил особое место в своём демоническом сердце. Интерес его никогда не лежал к стратегии и тактике непосредственно боевых действий, хотя и в том можно было найти особое изящество - грамотность полководца и прочие тонкости руководства могли скрыть многие слабости армии, как, например, её малочисленность. То также было своеобразным искусством, но так и оставалось весьма грубым методом разрешения конфликта. То также требовало хитрости, но куда больше - нет, она была пропитана ею полностью - её было в иной сфере. Лиса всегда интересовали игры в закулисье, скрытые от глаза мирного народа и рядовых солдат, а после лживые слова, демонстративно произнесённые на доверчивую публику. И холодная война, как некогда выразился в своей речи Бернард Барух, словно давала демону второе дыхание. Раздел сфер влияния и послевоенное устройство мира давали весьма интересную картину: на ней чётко вырисовывались две могущественные сверхдержавы, на идеологической почве противопоставляющие себя друг другу. После безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии господин Черчилль, явно обеспокоенный возросшими устремлениями СССР в повсеместном распространении "тирании", сделал правильный выбор, решив искать основного союзника в лице США и призывать их оказывать всяческое давление на конкурента. Американские разработки в области ядерного оружия уже давно перестали быть той информацией, о которой великие политические деятели говорили полушёпотом и с опасением, - "Малыш" и "Толстяк" успели показать себя во всей красе. Взорвали, так сказать, аудиторию. Прошло уже 15 лет, но, какими бы ужасными ни были трагедии 6 и 9 августа 45-го, это лишь провоцировало сверхдержавы - Мартин правильно отметил - меряться ядерным [и не только] оружием, как игрушками в песочнице. Два могущественных государства, всё, как звери, скалящие клыки да поднимающие шерсть на загривке, сотрясали при этом весь мир. И, что во всей сложившейся ситуации цепляло и привлекало демона, ни одна из них так и не решалась померяться кулаками на практике. Точнее, они так и не вгрызались друг другу в глотки. Выпускали пар локально и небольшими вспышками, ведя опосредованные войны и вмешиваясь в вооружённые конфликты, но так и не начинали мировую войну. "Сотрясение воздуха" действительно "бесполезное", но лишь в том плане, что ни одна из стран не собиралась атаковать другую, однако определённого нужного эффекта они достигали. Держали друг друга, а, соответственно, и народы всей планеты, в напряжении и всегда ходили по острому лезвию, по очень тонкой грани, но так и не падали в пропасть.

Вампир упоминает свою семью, и демон слегка щурится, цепляясь за эти слова. Для таких существ, как эти клыкастые, тема родственных связей была особенно болезненна. Вампирами не рождались, а становились. И чаще всего не по своей воле. Или не осознавая, сколько подводных камней скрывается за сверхъестественными силами и бессмертием. Сколько загубленных проклятием душ демон успел увидеть? Число в несколько раз больше, чем количество пальцев на обоих руках. Он всегда вспоминал одну лондонскую аристократку, организовавшую в середине XVII века приют для осиротевших после активной охоты на шотландских ведьм детей. Насколько масштабной была для неё трагедия, когда она, попавшая в ловушку вампира и им обращённая, досуха испила своих любимых птенцов, разрушив свитое ею же семейное гнёздышко? Или встреченный в Японии испанец-вампир, по воле случая оказавшийся обращённым за тысячи миль от своего родного дома. Хоть последний и обрёл новую семью в лице местного клана, лису было даже печально смотреть на то, как проклятие обрубило его последние связи с настоящей роднёй. Интересно, вернулся ли он когда-то на континент или так и остался верен стране восходящего солнца? Пунктик про семью лис отмечает про себя и временит с тем, чтобы наглеть и расспрашивать клыкастого. Пересиливает себя или из вежливости и наигранной сдержанности не интересуется лишний раз? Быть может, ещё успеет спросить, но сейчас было как-то для того рановато.

— В наше время честные предприниматели встречаются намного реже. Кажется, их число сокращается всё больше,— все благодарности приносим глобализации. Вспоминаем истории о героических охотниках за сокровищами, отправляющихся в места дикие и опасные ради надёжно спрятанной от чужих глаз древности, которых запоздало покажут в фильмах про Индиану Джонса. Если тысячелетиями ранее многие страны просто кишели артефактами, то сейчас, в истощённой Европе, например, едва можно было найти хоть что-то стоящее. Именно что найти. Сложившаяся в сфере артефакторики ситуация вынуждала многих охотников делать выбор: становиться вором для таких же воров ради весьма комфортной жизни или же выезжать в страны далёкие и неизведанные для сомнительной выгоды.

— Я не собираюсь лезть в твои дела, Мартин, но... — он уже это делает? Шутка, хах. Кажется, они уже давно выяснили, что интересы у них разные, а лис даже негласно пошёл на сделку не мешать вампиру в охоте за древностями,— Ты так уверен, что на Кубе действительно есть что-то настолько ценное? — мелочи от тех же индейцев - вполне. А из-за их закрытости от внешнего мира даже можно было найти что-то уникальное, но... маги сейчас были умелыми, нужно лишь знать, к кому обратиться. — Слухи о таком очень редко добираются до континентов. Более того, в последнее время остров пользовался большой популярностью у американцев, и черт его знает, сколько ещё людей и не только их успело на нём побывать... Решение за тобой, но - дружеский совет - на твоём месте я бы сомневался в их правдивости.

Лису было безумно интересно, за каким артефактом охотился вампир. Если он, конечно, не прибыл на Кубу без конкретной цели и не собирался подбирать здесь всё, что попадётся на глаза, как пылесос. Когда-то и демона вела дорога приключений, пока... Пока не пришло осознание того, что охота за сокровищами - забава смертных. Или тех, кто таким когда-то был. Интерес демона к магическим вещицам не пропал - то было видно, например, в загоревшемся взгляде, когда клыкастый показал своё чудо-зеркальце, однако далеко не все артефакты ему были необходимы. За тысячелетия лис настолько привык к тому, что иллюзии обеспечивали его всем необходимым, что даже отказался от некогда излюбленной тактики "ножа в спину" - появились методы более изощрённые. Кицунэ веселился уже по-другому [большие игры больших папочек, да?] и в сфере артефакторики уступал место другим. Активизировался Рейнард разве что в те моменты, когда дело обещало дать какие полезные знания. Информация, друзья, - вещь невероятно ценная и полезная. Уж слишком огромное число проблем она одна могла решить.

Лис впервые смотрит на клыкастого как-то недовольно, в удивлении или непонимании приподнимая бровь. Такому "искателю приключений" [да что он так зацепился за слова Локо?] не знать, что произошло почти 1100 лет назад? Ему, вампиру, не интересоваться, кто был первым таким существом? Лис фыркает даже обиженно или разочарованно. Вся эта тема с Адом, а особенно та война... была, скажем, не больной темой, но одной из самых важных в его бесконечно долгой жизни.

— Первые вампиры ведь для того и были созданы. Знаешь, в них едва было хоть что-то человеческое, как в рассудке, так и во внешнем облике. Такому симпатичному личику они б позавидовали, — лис быстро скользит оценивающим взглядом по клыкастому и щёлкает парня по носу, в растянутой улыбке обнажая клыки и с умилением наблюдая за выражением Мартина. А после смотрит хищно и с претензией во взгляде. Ему не нужны иллюзии, чтобы поиграть с вампиром. — ...или ты посадил свору на цепь и считаешь, что с Адом тебя ничего не связывает, клыкастый?

Игриво сморщив носик и хмыкнув, лис отходит в сторону, заметив в комнате спрятанную лестницу на чердак.

— Со мной всегда можно договориться, Мартин, — Рейнард пожимает плечами, прежде чем подойти к ней. Баловаться с иллюзиями он и сам не планировал. Или пока что не планировал. В любом случае клыкастый уже заплатил, чтобы демон не перегибал палку, и лис не собирался нарушать это странное сотрудничество между ними, вряд ли основанное на малейшем доверии. Если, конечно, вампирёнок и сам какой фокус не выдаст.

Демон аккуратно взбирается по лестнице, надеясь, что эта хлипкая деревяшка закреплена надёжно или перекладины не сломаются под его весом, выглядывает и - бах! - тут же ныряет обратно за доли секунды до того, как выстрел из дробовика чуть не разнёс его мозги по стене. Ну, или не оставил неплохой такой синяк, неважно. Спрятавшаяся на чердаке кубинка что-то отчаянно кричит на испанском, и лис, морщась, спрыгивает с лестницы вниз.

К черту.

— Она твоя, — демон бросает это как-то небрежно, разводя пустые руки, мол, не собирается разбираться и с этим. Лишь как-то взмахивает рукой в сторону, где она примерно сидела, и направляется к двери наружу.

Порой Рейнард походил на того маленького попугая, который всё заливает округу своей стрекочущей, певучей речью, - неважно что именно он говорит, главное, что он это делает. Однако птичка щебечет по своему инстинктивному желанию, чтобы заполнить тишину, даже сама не замечая, что её журчание привлекает не только сородичей, но и цепкий взгляд хищника. А также того, кому струящееся пение так капает на мозги, что хочется её прихлопнуть. С той птицей Рейнарда же нисколько не объединял, как минимум, страх перед полной тишиной - дело вовсе не в этом. Говорить на темы, казалось бы, отдалённые (а если быть чуть внимательней, в них нередко можно было найти связующее с настоящим звено) лису действительно нравилось по нескольким причинам. Он получал от этого удовольствие как получает тот, кто делится новой информацией. Как-никак, лис - ходячая энциклопедия, может, не такая практичная в узкоспециализированных темах, зато весьма обширная и всеобъемлющая. Кроме того, подобные разговоры позволяли выслушать чужое мнение, если собеседник собирался обрадовать болтливого демона парой собственных мыслей. Казалось бы, субъективный взгляд на известные (или не очень) вещи вряд ли пригодился бы тысячелетнему кицунэ - ан-нет, он не согласится. Как-никак, а вместе с тем для Рейнарда приоткрывалась частичка чужого сознания, в очередной раз напоминая, что разнообразие присутствует не только во внешнем мире и в каждом отдельном микрокосме можно было найти нечто уникальное. Отсюда же вытекает и более практичное значение small talk: лис весьма витиевато и аккуратно прощупывал почву, оценивая собеседника с разных сторон.

Повадки эти лисьи и потому предостерегающие каждого с мало-мальски развитым инстинктом самосохранения. Как будто те бесконечные сказки о рыжих плутовках до сих пор хранились на подкорке и били тревожными звоночками, что с таким собеседником стоило быть аккуратнее. Для демона же такое поведение было даже неосторожным - он так и показывает свою истинную сущность, да, скрывая настоящие намерения, но не прячась за чьей-то маской и не играя чужой роли. Бесхитростный поступок, оформленный хитрыми речами. Кицунэ же просто был самим собой и своеобразно развлекался, отвлекаясь от более серьёзных дел или решая их по пути. Потому-то он так и цеплялся за встреченного вампира: люди были существами хрупкими и с ограниченными знаниями, а вот сверхъестественные расы имели несколько иной подход и более широкий кругозор. Ещё и клыкастик - первый за долгое время сверх, попавшийся на Кубе. Не только что новообращённый вампир, как слепой котёнок, а уже проживший немало десятков лет, весьма неглупый и с интересными целями - не прелесть ли? Признаться, Рейнард даже испытывает некоторую симпатию и питает своеобразное непозволительное доверие к недоверчивому вампиру. Или же ведёт себя так же, как лисица, всё любующаяся жертвой и обхаживающая пойманного кролика, но так и вцепившаяся клыками в нежную шейку.

Всего лишь развлечение и весьма приятное времяпрепровождение. Он делится рассуждениями уже по привычке, почти инстинктивно цепляется за разные темы в диалоге, не испытывая к ним ничего большего, чем простой интерес. Поэтому демон не понимает эмоций, который нет-нет да проявляются в вампире: эти напряжённые движения не остаются без внимания демона. Возможно, у клыкастика не хватает смелости оборвать непрерывные мысли вслух? Вовсе-не-мальчишка, кажется, старается держать себя в руках и вести себя подобающе (и демон приятно удивлён его выдержкой), однако заливающиеся кровью глаза просто кричат об уязвлённом самолюбии и гордости. Так-так, а вот и, кажется, те самые звоночки из Ада поспевают. Рейнард хмыкает и легко отступает, пока что не собираясь будить зверя в клетке. Однако про себя отмечает, что он подобрался близко к слабому месту вампира.

Мысли Рейнарда куда быстрее его вальяжной походки - после инцидента с выстрелом он ещё не подошёл к двери, а уже начинал думать, где в Тринидаде стоило искать координатора. Таких людей на улице просто так не встретишь. Кубинские бандиты, нет сомнений, как и любое иное сборище обезьян с автоматами проводили время весьма культурно: либо собачились с очередным отрядом milicias, либо в горячем споре планировали это, либо так же пламенно отдыхали в баре. Вот тут как раз проблемка: нужно было знать, в который из них идти. Впрочем, у Рейнарда ещё было время всё разведать. Возможно, действительно придётся расспрашивать. Возможно, расспрашивать намеренно много и открыто - за тобой любознательным придут обязательно. Или же следить за кем-то из восстания, чтобы по его следам прийти к нужному человеку. Что лиса радовало, так это встреченные ранее целые и здоровые солдаты Кастро на КПП и ныне почивший стараниями клыкастика и демона отряд бандитов. Искомый грузовик ещё не подъехал - лис был на шаг впереди.

Однако развить мысль дальше не получилось. Рейнард оставляет кубинку на его спутника, который так-то разбираться с ней и не хотел, но был всё же вынужден проверить, как только она резко замолкла. Лиса это не так волнует: ну, может, решила затихнуть или ещё что. Не волнует ровно до того момента, когда Мартин не заговорит про иллюзии. Демон отвлекается от прежних планов и, заинтересованно поглядывая на вампира, аккуратно поднимается к нему. Прежде чем вид чердака открывается перед ним вновь, по невербальным знакам Мартина пытается считать, что же произошло на чердаке, а тот вкупе со словами лишь подпитывает лисью любознательность, завлекая наверх. Словно разведывая обстановку прежде чем ступить на скрипящие деревянные доски, он пытается увидеть всё в мыслях Салливана и - недовольно фырчит и на секунду морщит нос, столкнувшись с блоком. Поставил стену добротную, не хуже тех, что были в лондонском Тауэре. Конечно, как только Рейнард раскрыл свои карты и выкинул пару трюков с иллюзиями, вампир стал осторожничать ещё больше, нарочно или подсознательно перекрыв лису один из... способов коммуникации, скажем так.

— Ну-у, — лис, в удивлении вскидывая брови, разводит руками, когда на месте кубинки осталась одна лишь одежда, — филадельфийский эксперимент вроде был проведен с кораблём и не на Кубе, — демон первым делом смотрит в сторону небольшого окна, из которого в темноту чердака узко пробивались солнечные лучи. Закрытое и слишком маленькое, вряд ли сбежала туда. И вообще, что за трюк с одеждой? — Но объяснение нашли и ему.

— Признайся, она не выдержала твоего пронзительного взгляда и решила раствориться.

Он отходит от лестницы, кидая броский взгляд на оставленные тряпки и подходящего к ним вампира, а после протяженным взглядом окидывает пыльный чердак, заставленный какими-то картонными коробками с хламом, старыми ящиками и прочим ненужным. Либо оставленная одежда - попытка отвлечь внимание, либо обыденный ритуал перед обраще-... нет, ну не могла же она быть сверхсуществом, верно?

В этой странной ситуации Мартин чувствует себя заметно уверенней, и Рейнард, убедившись, что повода для излишней настороженности нет, доверяется вампирскому чутью его спутника. Если лис, осматривая пыльный чердак и опираясь на один из ящиков, только собирался предполагать, что случилось с ещё минуту назад живой кубинкой, то весь вид клыкастика (надо отметить, весьма гордый и самодовольный) говорил о том, что трюк с исчезновением уже имеет логичное объяснение в его голове. И демон прислушивается с особой внимательностью, поглядывая на "честного предпринимателя" заинтересованно и всецело отдавая фокус ему.

— Неосознанно вплетают в заклинание знаки, отсрочивающие действие артефакта? — магические штучки, срабатывающие лишь спустя определённое время, не были новинкой на рынке. Лис часто видел использование подобного эффекта, например, в зельях (если быть точнее, в ядах), небольших бомбах и прочих предметах. Однако их сроки "молчания" были значительно меньше тех, что назвал Мартин, а отложенное действие было запланировано создателем. — Бомба замедленного действия. Такой молчаливый артефакт редко обнаруживают вовремя, до того, как он рванёт. И что самое интересное, в некоторых случаях он срабатывает не по истечению срока, а случайно катализируется чем-то извне.

Действительно мощные по своему действию артефакты, "спящие" долгое время, встречались довольно-таки редко. На практике Рейнарда - в совершенно далёкие века, когда он и интересовался артефактами больше, а не подливал масло в огонь опосредованных войн. Когда и мир магии был другим. Куда больше, чем неаккуратно зачарованных предметов, было легенд о них, добротная часть которых преувеличивала значение артефактов или являлась абсолютной выдумкой, предупреждающих о том, что рано или поздно магическая вещица сработает. Часто байки эти были связаны с концом света, однако, как видите, Мартин и Рейнард до сих пор ходят по этой грешной земле, как и миллиарды других существ. Только вот как подобная вещь была связана с внезапным испарением кубинки?

Демон, чувствуя за этим отдалённым вопросом скрытую историю, любезно даёт клыкастику раскрыть её тайны перед своим спутником. Он внимает его слова, не скрывая собственного интереса, потому что выведанная вампиром информация кажется необычной. Потому что далеко не каждый в полной мере осознавал, что зачастую между безумием и гениальностью находится тонкая грань. Далеко не каждый вообще обратит внимание на пророческие слова, приняв их за бред и бессмыслицу. Да, оно нередко таковым и оказывалось, но, видимо, Мартин смог самостоятельно отфильтровать это? Смог, наконец, вообще найти зацепку, ибо истории об отшельниках редко когда были полны информации по понятным причинам.

Наверное, именно в этот момент вампир, красующийся перед демоном, как ребёнок на утреннике, купил Рейнарда. К черту его раздутое "Я" и непомерную гордыню с алчностью - за съедающими изнутри червями лис видит талант, а своей расположенностью да любознательностью намеренно кормит вампирские грешки, словно так и прося показать большее, на что Мартин способен. Самородок? Какой была его жизнь до проклятия? Существо перед ним определённо умело находить информацию. Очевидно, далеко не каждый раздобудет необходимые сведения так, как это смог сделать клыкастик. Не будь у Мартина такой тяги к артефакторике, он вряд ли продвинулся бы в поисках. У него были способности в этом деле - неопровержимый факт. И наглость. Рвануть с родных земель на Кубу ради подобного артефакта? Рискованно и самонадеянно. И очень, очень смело, если слухи окажутся правдой.

Речь об артефакте, приправленная близко знакомыми демону грехами, кажется лису одновременно забавной и интригующей. Она как глоток свежего воздуха, доносящегося из сверхъестественного мира, на который демон успел закрыть глаза, развлекаясь совсем другими вещами. Холодная война отнимала у него много времени. И то, что говорил Мартин, существенно разбавляло фокус Рейнарда лишь на человеческом мире. В какой-то мере открывает глаза и словно так и говорит демону: вот, посмотри, там тоже есть жизнь. Там есть интересные личности и увлекательные истории, там всё идёт совершенно другим ходом, надо сказать - в другой плоскости. Пока солдаты Кастро автоматной очередью заставляют пасть на землю восставших, пока люди новой революции разжигают огромные костры на национализированных производствах, а ЦРУ готовит покушения на comandante, во всём том хаосе незаметно появилось и местечко для могущественного артефакта, потихоньку забирающего (куда?) тела и души несвободных кубинцев. И если бы не попавшийся случайно вампир, демон вряд ли вообще узнал о существовании самоцвета.

— Значит, Азраилу не было необходимости создавать своих жнецов. Этот камень делает работу за них, хах, — взгляд, в глубинах которого таились искры восхищения и уважения к спутнику, явно подпитывал отголоски Ада в нём. — Жрёт души вместе с телами? Ох-х, если его действие кто-то сможет взять под контроль...

То мы получим убийцу без следов. Идеальное оружие не в тех руках. Сумма за подобный артефакт будет значительной, ибо каждый видел весомость его действия.

— Да ты само благородство, Мартин Салливан. Что бы Куба без тебя делала? — лис бросает это в усмешке, отходя от ящика и оценивающим взглядом скользя по вампиру. — Ближе к лимбу, правда, ты не продвинешься. Можешь не беспокоиться, место в пятом круге для тебя уже придержано, — ох, насколько же сладкой здесь вышла улыбка.

Мартин говорит о награде, однако здесь демон кажется менее заинтересованным, отвлечённо осматривая оставленные после кубинки вещи и плавно обходя своего напарника. Прикидывает, если он влезет в эту историю с артефактом, не обрушатся ли его планы. Ему всё ещё нужен был координатор в Тринидаде, к которому мог привести грузовик с нелегальным оружием для восстания. Только вот проедет ли он через КПП без чужой помощи? Возможно. С шумом, когда milicias не досчитаются, но шанс есть. Будет громко - найти их потом окажется значительно проще.

— А знаешь что? — лис бросает это вампиру как-то оживлённо. — Только что звонил Кастро, просил передать, что его планы отменяются, а я могу спокойно подбросить одного вампира куда ему пожелается, — наигранная лукавая улыбка, и лис подмигивает спутнику. У него ведь должно было быть время перед тем, как объявятся восставшие? Ещё успеет обдумать план дальнейших действий. Лис он, наконец, или кто, если не придумает, как выкрутиться дальше? Демоническое чутьё ему подсказывает, что историю с артефактом не стоит оставлять в стороне. — Это не совсем моя специфика, но обычно демоны предлагают горы золота, а не наоборот, — лис демонстративно морщится, что такая плата за его помощь была ему не по душе. — Весь гонорар и славу можешь смело оставлять себе, клыкастик, — только за что действительно это была плата? За то, что демон пообещает не впутывать вампира в свои дела? За то, что никто не останется обездоленным и они разойдутся мирно? Рейнард смотрит на него с хитрым прищуром.

— Я бы предложил тебе подписать контракт, продать душу, — демон перечисляет всё слишком театрально, потому что всего лишь играет, — только вот, увы, она уже отдана проклятию. И-и-и достать её у меня не получится, — Мартин так хотел включить Рейнарда в сделку? — Оставаться в должниках ты ведь не согласишься, верно? — конечно, ни одно разумно существо подобного не захочет. Особенно с демоном, — Слышал об Иеффае? Ох, любовь к Господу обязана быть жертвенной - как жестоко! Что насчёт права неожиданности, м-м? Только немного переиграем условия. Люди мне не так интересны, и в Америке, по всей видимости, тебя мало кто ждёт, но от первого попавшегося на континенте артефакта я б не отказался.

Убедившись, что искать в старом домике больше нечего, демон кивком указывает в сторону выхода и спускается вместе со своим спутником. Перед тем как выйти на улицу, внезапно притормаживает, уловив момент, когда вампир оказывается рядом и, корпусом разворачиваясь к нему, пронзительным взглядом впивается клыкастику в глаза.

— Мартин, скажи честно, — лис смотрит выразительно, однако не давит. Выдыхает, выдерживая небольшую паузу. Ему действительно это было интересно, — зачем я тебе? Если б ты захотел, уже давно разъезжал по всем пещерам на Кубе на своём автомобиле. Тем более с твоим зеркальцем. Только не говори, что Локо до своей смерти не научилась водить и вся проблема лишь в этом.

Знаете, лис бы, наверное, удивился, что этот вампир не сбежал, поджав хвост, как только почувствовал демоническую сущность в нем. Удивился бы этому наивному "мне просто скучно", которое заставляло не шугаться исчадья Ада, а придерживаться его и даже вести вполне себе полноценный разговор, делясь наверняка не всей, но достаточной информацией для того, чтобы видеть картину в целом. Однако прокрученные в голове слова явно-уже-не-подростка заставляют лишь усмехнуться, но не удивляться. Почему? Потому что Рейнард прекрасно понимал его. Оглядываясь на его деятельность на Острове Свободы, игры с революционным настроением и окружением Кастро, демон не говорит, что ему скучно. Ох, уж поверьте, ему очень даже весело здесь. Однако постоянное пребывание в человеческом мире сразу так отходило на второй план, когда в него врывалась личность куда более интересная. Сущность, явно отличающаяся от окружающих Рейнарда простых смертных. В картину Кубы, и без того пылающую красками, Мартин Салливан добавляет новые штрихи поверх всего, делая времяпрепровождение демона куда более захватывающим и занимательным. И лис, не чувствующий в словах вампира горчащую на языке ложь, верит ему и потому, что частично разделяет его чувства.

Пусть этот вампирёныш подражает его хитрому взгляду, стараясь в глазах Рейнарда поставить себя на несколько ступенек выше, и красуется перед ним своими блистательными знаниями и чудесным артефактом, позволяющим менять внешность, - демон не имеет ничего против. Не шипит по-лисьи в ответ и предупреждающе не клацает зубками, заблаговременно стараясь поставить вампира на место. Напротив, лису лишь в радость то, что Мартин показывает себя. Демон услужлив, удобен и весьма мягок, не скрывая шальные, заинтересованные искорки в глазах. Не скрывает своего расположения к клыкастику. Лис не привык идти на конфликты - его натуре свойственней подыгрывать, маняще обвить мягким, пушистым хвостом и позволить подойти поближе. И, наигравшись и почувствовав, что его сторонятся, убить одним молниеносным укусом, но это так... забегая вперёд.

Демон изучает маски вампира внимательно, запоминая каждую - это ему, как-никак, пригодится. Хоть здесь и закрадывается тревожная мысль, что клыкастик склонен не только менять внешность как перчатки, но и регулярно обновлять коллекцию образов чем-то новым, не возвращаясь к старым. Но они ведь пообещали друг другу встретиться в штатах, верно? Ох, вампиру не стоило нарушать условие их сделки. Право неожиданности показалось лису прекрасным вариантом: здесь и, возможно, перепадёт что-то интересное, и, что для демона было важнее, это давало гарантии, что их общение не ограничится этим небольшим Островом Свободы. Лис, насмотревшись на работу Салливана, просто не мог позволить себе, чтобы вампирёныш бесследно скрылся где-нибудь за горизонтом и больше не попадался на глаза. Такие кадры стоит держать если не близко к себе, то хотя бы на связи. "Иногда случайные встречи полезны не в моменте, а в перспективе" - лучше и не скажешь.

— Ты так часто меняешь маски, что я уже начинаю завидовать, — слова лиса напоминают протяжное девчачье нытье. Или, кстати, именно им они и были. Дверь машины легким толчком захлопывает девушка, замеченная в бедном районе Гаваны за попытками умыкнуть из магазина продукты. — Что-то мне подсказывает, что я пропущу самое интересное, так что... похожу за тобой хвостиком, клыкастик, — она поправляет взлохмаченные волосы и улыбается миловидно, но с уже знакомым и выученным лисьим прищуром.

Закрыв машину, лис ровняется с бандитом и демонстративно прокручивается, красуясь на ходу, пока они шли в сторону забегаловки.

— Ну как тебе? Пойдёт? — лёгкий смешок. Демон шагнул к скрытому под маской вампиру и несильно стукнул девичьим кулачком того по плечу, наигранно удивляясь, как из небольшого подростка и аккуратного коммивояжера появилось это. Она строит грустную мордочку. — Локо была бы здесь как нельзя кстати. Она мне понравилась больше.

Игриво пожав плечом, лис юркнул в заведение мимо бандита, первее своего спутника заглядывая внутрь. Проходил несколько секунд, пока девушка внимательным взглядом скользит по скромному (и оставляющему желать лучшего) помещению и его не самых впечатляющих посетителях, прежде чем она останавливается прямо перед кубинцем.

— Подожди-ка, — скрытый под иллюзорной маской лис почти что касается груди бандита указательным пальцем, — Ты уже заприметил его? Давай поиграем, м-м?

Кицунэ ухмыляется и заглядывает вампиру в глаза, со всем своим вниманием следя за малейшими изменениями во взгляде, мимике или положении тела. Этот гадёныш успел закрыть от демона свои мысли, но оно ведь не означает, что Рейнард не сможет прочитать его? Или хотя бы интереса и развлечения попытается, устроив небольшое шоу.

— Не только же тебе фокусы показывать, — девушка переходит на полушепот и осторожно касается бандита за локти. — Попробую угадать, где он находится. Проиграю - пущу за руль. Или угощу кубинским ромом и сигарами для самого comandante.

Последнее лис, к слову, и так планировал сделать. Он сегодня весьма щедрый и в хорошем настроении, а клыкастик ведёт себя довольно-таки хорошо и радует своего напарника.

— И-и-итак, — она наигранно тянет, пока не выстреливает в кубинца молниеносным вопросом, — мачете или кинжал?

Небольшой, покачивающийся шаг назад.

— Эскамбрай или Варадеро?

Ещё один.

— Зелёный или жёлтый?

Лис хмыкает, задумчиво наклоняется вбок, а после, довольно улыбнувшись, резко меняет направление и шагает в противоположную сторону.

— Предпоследнее место у окна?

Девушка с наигранной обидчивостью поджимает губы. На секунду. Разворачивается и бегло семенит за спутником, осматривая их проводника, отгадать которого не вышло.

— Жёлтый, очевидно жёлтый, — надуто бубнит себе под нос, прежде чем впиться взглядом в броский синий платок на предплечье. Не потому что иллюзорная девчонка страдает весьма редкой для женщин цветовой слепотой, а потому что то была игра ассоциаций, а не "скажи мне, какого цвета на нём одежда", мпф. И тот бугай, очевидно, не был приятным, мягким и безопасным "зелёным", в отличие от настораживающего и опасного "жёлтого".

Всего лишь переигрывает, показывая въедчивую, терпкую остроту собственного проигрыша и преподнося её в красивой обёртке для своего клыкастого знакомого. Ведь кому интересно ощущать вкус победы, не видя, что и он сам чего-то стоил для соперника, не так ли? Почти по-детски расстроенный вид в ответ на неудачу, выросший, пожалуй, вовсе не на пустом месте. Ведь демона до сих пор остро пронзали мысли о том, что в голову вампира ему не забраться. Не увидеть не только этот чертов синий платок на проводнике, но и упустить что-то куда более существенное.

Впрочем, вид обиженный слетает с удивительной лёгкостью, сменяясь на всё прежнее лисье любопытство. Рейнарду лишь приятно подыгрывать, ловко подстраиваясь под чужие прихоти или прочие обстоятельства ситуации - оппортунист, что с него взять. Ощущение, словно его под ручку затаскивают в какое-то интересное дельце, а он рад и тому. Пускай для него и потребуется пристроиться по другой бок от провожатого и, расслабленно облокотившись на стойку, иллюзорно (без применения иллюзий! Удивительно) перекрыть путь к отступлению и смотреть игриво-надменно, точно зажал зверька в тиски. Пускай вампир решает свои вопросики, пока лис сопровождает диалог весьма красноречивыми взглядами для него: от насмешливого недоумения с кодового вопроса до взлетевших вверх девичьих бровей и сложенных в трубочку губ, как только громила потребовал двойную цену.

Демон слушает заинтересованно, украдкой поглядывая по сторонам и оценивая контингент заведения в попытке уловить лишние любопытные взгляды в их сторону. Да-да, друзья Бенито - прости господи - Кастета за столиком, вас уже успели заприметить.

— ... получишь чаевые сверху... — девушка, сделав указательным пальцем широкий виток в воздухе и привлекая к этому жесту перед носом провожатого его внимание, потянулась к груди громилы.

— И... очки, — хищно клацнув, мгновенно стаскивает их с чужой футболки, прокручивая в руках вещицу. Зацепили взгляд, что просто невозможно было позаимствовать. Каждый уважающий себя кубинец умело выдерживал слепящие солнечные лучи и всем своим свободным духом любил их не меньше родной матери, однако гордо носить на своей груди краденные у какого-то богатенького американца солнцезащитные очки - тот ещё показатель достоинства, да? Которого только что лишили забавы ради. Вовсе не потому, что у иллюзорной дамы, не запечатленные в точности черты лица которой пришлось додумывать лису самостоятельно, были воровские ручки. Маски демона - без души. Никакой продуманности образа, каждое слово и жест - по наитию. Рейнард, в отличие от своего маленького друга рядом, не коллекционировал их, используя иллюзии лишь для изменения внешнего вида. Как держать себя, что говорить, какую приложить интонацию и смысл - всё диктовали не выдуманные или взятые с реального прототипа образы, а то, что демоническая сущность вылавливала в чужих мыслях и доносящихся до неё эмоций, ловко подстраиваясь под обстоятельства ситуации. Это ли не очередная причина проникнуться уважением к дотошности клыкастика, мм?

Когда, кажется, Мартин обсудил условия сделки с провожатым, лис с гордым видом "собачки, мы уходим" выходит из забегаловки, помахав напоследок подельникам, что уже собирались прийти кубинцу на помощь. Увы, не сегодня, мальчики.

Энтузиазм Рейнарда участвовать в этом деле затухает лишь на секунды, когда их небольшая компания выходит на улицу и демон демонстративно проверяет оккупированные очки. Пропадает на секунды, потому что, прозвенев ключами, лис неохотно подкидывает те вампиру. Демон держит своё слово: обещал пустить за руль - пустит. Правда, он ведь не уточнял, что от его прекрасного Bel Air-а останется лишь начинка, прикрытая сверху иллюзиями жестяной развалюхи на четырех колёсах. Не мог же bandido Хуан кататься на таком роскошном автомобиле, что был у Рейнарда, не так ли? Не мог же лис вообще позволить себе оставить без присмотра эту красавицу, а потом и вовсе вернуться к, в лучшем случае, сдутым шинам, верно? И хоть, в целом, настроение лисье было игривым, Рейнард не упускает возможности не словами, так цепким хищным взглядом объяснить Мартину, что если на машине останется хоть царапина - из пещер демон выйдет один.

— Ну и корыто, — демон даже не знает, радоваться за столь убедительные иллюзии или воспринять это как личное оскорбление.

— Хуан выиграл эту жестянку в споре с одним шулером, — короткая усмешка. — Так что не повторяй его ошибок. Этот гад оберёт до последней нитки.

Вовсе не обижен за проигрыш. Честно-честно.

А вот что точно является наглой ложью: Рейнард совершенно не ревнует, что его водительское сидение оказывается занятым Хуаном. И вовсе не пилит его гневливыми взглядами за то, что сейчас, проезжая по горному серпантину и видя с боку простирающийся через всё поле зрения береговой пейзаж, не имеет возможности запечатлеть его за рулём. И, конечно же, у него сердце кровью не обливается, когда из-за поворота показывается слегка петляющий (выпивка и вождение здесь - слова, часто идущие рука об руку) грузовик. Нисколько не угроза им, однако за самое ценное переживаешь в минуту любой опасности, верно?

И пока провожатый подсказывает, на каких поворотах свернуть, чтобы не выехать на перекрытую отрядами milicias дорогу, Рейнард позволяет себе расслабленно - периодически отвлекаясь на слишком, по мнению лиса, резкое торможение или повороты - устроиться на пассажирском сидении и, дабы развлечься, иногда плести всякую чушь про Хуана, наслаждаясь тем, как лёгкий морской ветер скользит, пролетает сквозь вытянутые из окна пальцы, как ласково греет палящее солнце и как мерно трясется иллюзорная голова игрушки-собачки под лобовым стеклом, сопровождая лёгкие кубинские мотивы, доносящиеся из включенного радиоприёмника. Наверное, вот она. Та самая свобода, за которую был готов сражаться каждый житель этого острова.

Опасаясь поста ополченцев в нескольких километрах отсюда, они решают съехать с обочины и, оставив автомобиль в относительно укромном месте, выйти в мангровые леса раньше. Пробраться по заросшим, известным и видимым лишь внимательному глазу кубинца тропам, пряча свои голоса за шумом ветра или же небольшой горной реки, впадающей южнее в воды карибского моря.

—  Чувствуешь это? — демон ровняется с Хуаном и задаёт вопрос вполголоса, напряжённо поглядывая по сторонам, когда впереди начинает виднеться вход в пещеру.

Вспыльчивый и на редкость злопамятный Салливан умудрялся в критические моменты собрать весь свой неконтролируемый атом в одно целое и переработать разрушительную энергию в созидательную. Мозг вампира, привыкший работать на износ утром, днём и вечером, включал резервные мощности, и накопленный за годы опыт доставал из самых удалённых архивов нужную информацию. Разглядывая артерии магической плотоядной субстанции, Мартин вспоминал нацистские эксперименты с переселением душ, поиски затерянного города в Гималаях, подводные экспедиции Антарктиды и, наконец, самые обычные лекции почившего папаши Салливана, у камина рассказывающего отпрыскам о живой материи, рождённой из чистой, первородной магии. Накормленная кровью, такая материя способна переродиться в опаснейший организм, ненасытный и коварный, в один момент помогающий тебе, а ночью высасывающий жизненные соки.

Поэтому Салливан со знанием дела ответил:

—  Возраст находки, учитывая расположение и распространение, примерно 200-300 лет. Понимаю, диапазон большой, но для более точного анализа придётся просидеть тут пару дней и проследить за скоростью распространения, — вампир отмахнулся, ему никогда не нравилось тратить время впустую. Затем застыл, вполуха внимая очевидной демонической угрозе, мол, не смей ставить под сомнение мощь и силу невольного напарника, иначе почувствуешь её на себе, внутри себя, ведь свора есть часть Ада, как Салливан успел выяснить (от этого под кожей ползал холодный липкий страх, пробивало дрожью каждую мышцу, но упрямый вампир отмахнулся и от этого). Он в ответ лишь дежурно поулыбался, мол, прости, если задел твою гордость, hermano, но если ещё раз хоть пальцем меня тронешь — я буду непротив помахаться. С кицуне, ага. Салливан одёрнул пиджак, сделал вид, что ничего не было и пошёл следом за Хельсоном, углубляясь в пещеру всё дальше и дальше.

В какой-то момент он Рейнарда обогнал, создалось ощущение, будто вообще забыл, что путешествует на один. Вампира заинтересовали магические символы, выгравированные на гладкой поверхности камня. Почти поблекшие, слегка обжигающие немёртвую плоть — сложенные в слово, они означали “репликация”. Мартину не хотелось думать, что будет, если попытаться их стереть, поэтому поправил монокль, неуютно повёл плечами и, повернувшись к Хельсону, ухмыльнулся.

—  Магия, вскормленная кровью. Опасная и непредсказуемая, тебе ли не знать, — Салли пожал плечами и подсветил фонариком уходящий в темноту ощерившийся сталактитами потолок. В недрах пещеры явно пульсировало Нечто, слушало их разговор и делало выводы.

— Кормишь зверя человечиной, так не удивляйся потом, что он бросается на людей, — Мартин спрыгнул с камня и вырвал из темноты табличку с надписью “Купание запрещено”, —  Так что ты прав, это мясорубка. Одна энергия перемалывается в другую и подпитывает ядро. Старается выжить.

Как и все мы.

На камнях было скользко. Салливан оглядел заводь, от которой несло солью и почему-то озоном, проследил, прищурив глаз, за уходящей под воду щупальцей, и цыкнул, покосившись на спутника. Мозг кицуне рождал гениальные идеи, но вряд ли реализуемые магами тех лет. Мартин философски взмахнул рукой.

—  Не стоит недооценивать кожаные мешки с дерьмом, лис. Иногда они создают оружие массового поражения с неизвестными свойствами. сами того не ведая. Так что, возможно, артефакт и забирает что-то оттуда взамен на души. Кто знает. Не нам и не мне разбираться с этим.

Вампир передал Рейнарду пиджак и разложил кейс на пологом камне.

— Я обычный торгаш, а не исследователь. Моё дело доставить. Разбираться будут настоящие маги.

Он произнёс это с едва скрываемой тоской. Ведь сам себя больше не смел называть огненным Салливаном из древнего магического рода.

Вытащив контейнер для артефакта, вампир с неудовольствием кивнул, подтверждая свои самые неприятные предположения относительно приключений на 20 минут. Придётся поплавать.

Я тут подумал... ведь камень аккумулирует в себе души, а ты для него — пустой сосуд, который можно наполнить. На твоём месте я бы сто раз подумал, прежде чем идти дальше.

Салливан сощурился и задумчиво постучал пальцами по подбородку. Вероятность подхватить ненужного пассажира и правда высокая. Да и своре соседство не понравится. Однако, давать заднюю было поздновато.

— Ещё одно слово и заставлю нырять вместе с собой, —  огрызнулся вампир, смело поглядев в глаза демону (высокий, зараза, приходится, выпрямлять спину, чтобы казаться выше, и пушить хвост в качестве угрозы).

— Не думаю, что артефакт захочет захватить “пустой сосуд”. Обычно сотворённые магически плотоядными субстанции мертвечиной не интересуются и благотворительностью не занимаются. Но у него может быть система защиты. Поэтому…

Мартин скинул жилет, галстук и ботинки. Подойдя к краю, он закрепил монокль на цепочке и довольно растянул губы в клыкастой улыбке.

— Удачи, Хельсон. Вдруг придётся защищаться, да?

И нырнул в воду за добычей.

Какое-то время было тихо. Мерно капала вода в глубине пещеры, разносились эхо и гул под потолком, создавая мрачную симфонию промозглой неизвестности. На Рейнарда Хельсона из мрака глядели тени, до сего момента недвижимые сгустки магии, пока что не потревоженной незваными гостями. Артерии и сосуды, питающие аномальный артефакт, поблекли на мгновение, энергия перестала гудеть и вибрировать…

Чтобы в одну секунду разгореться столь ярким магическим светом, что в пещере стало ясно, как днём. Недалеко от кицуне из-за сталактитов рухнула бесформенным чёрным сгустком нерукотворная материя. И, приняв человеческий облик, обернулась.

На Рейнарда смотрела его собственная копия.

Мартин не лукавил, когда упомянул систему защиты.

Не дышать под водой всегда было для Мартина задачей со звёздочкой. Это была из тех историй, которые Салливан никому не расскажет никогда, даже под дулом пистолета, даже под кайфом — однажды он прятался от охотника в болоте, погрузившись в ил и гниль по самую макушку, и выбрался лишь через пару часов, когда преследователь уже скрылся где-то в лесу. Лёгкие, желудок, всё было забито мерзкой слизью, водой, насекомыми — Мартина тошнило с неделю при одном только упоминании о том купании. Холодное пещерное озеро гораздо чище, конечно, но в первые секунды погружения вампир всё равно отчаянно боролся с желанием сделать вдох: морская вода нисколько не приятнее болотной тины, когда ты оживший мертвец. Было холодно, как в могиле, без мощного фонаря ничего не видно, звуки схлопнулись, но Салливан упрямо плыл, ориентируясь на переливающиеся перламутром магические нити.

Дьявольская заводь оказалась глубже, чем он предполагал. Обнаружив на дне гладкую плиту, за которой прятались невидимые щупальца, Мартин отодвинул её в сторону и пригляделся: да, внутри, среди камней виднелось что-то яркое, настолько, что монокль засвечивало. Пальцы нащупали гладкую поверхность отполированного самоцвета, грани ровные, но огранка грубая, кустарная (одно время Салливан подрабатывал оценщиком в ломбарде у одного продавца в Лондоне). Покрепче обхватив добычу, вампир потянул её на себя, и магические нити запульсировали в безмолвной панике. Не хотел камень покидать удобное убежище. И в руки вампиру ему тоже отчаянно не хотелось.

Салливан, особо не торопясь, рассмотрел артефакт поближе. Мутно-фиолетовый, тот переливался изумрудом и сапфиром, абсолютная роскошь, за такой дадут большую сумму. Но едва на лице воришки появилось торжествующее выражение, как чья-то рука дёрнула его назад и больно приложила об дно.

Знакомая рука. Рубашка с запонками. Бледная вампирская кожа.

Защитный механизм пришёл в действие.

***

Копия Рейнарда тем временем беспомощно пыталась противостоять демонической лисе. Умён артефакт, да слаб — скопировать получилось лишь часть возможностей, иллюзии не сотворит, но зато воспользуется скоростью и ловкостью. Доппельгангер уворачивался от атак демона, атаковал в ответ, но чаще всего уходил в защиту, прикрывая то место на груди, где билось кристаллическое сердце, пронизанное сосудами цвета изумруда и сапфира. Хельсон мог заметить этот отчаянный жест — копия прикрывала грудь ладонями и превращалась в ртутный сгусток, когда чувствовала угрозу.

Танцуя с лисой, двойник и не заметил, как вода вспенилась, и на каменный берег вылетел мокрый и чертовски злой Салливан. Настоящий или нет, это был второй вопрос, потому что следом за ним появился второй. Откашливая морскую воду, вампир выбрался из ледяной пещерный бездны и грозно зашипел на своего двойника. Кажется, потом он ругнулся, но за рычанием было не разобрать.

—  Нет, детка, ты пойдёшь со мной, — тот Салливан, что был выброшен на берег первым, поправил жилет и указал на камень в руке у второго. —  Ты…

Вампир встряхнулся, осмотрел разорванную рубашку, испачканную густой кровью.

—  Ты-ы…

Зрачки Мартина перекрыло багровой пеленой.

—  Моя…

Он оскалился.

—  Добыча-а…

И набросился на двойника со скоростью, которой двойник мог лишь позавидовать. Разъярённая свора, получившая неприятное ранение, царапалась и кусалась, перебрасывая жертву, как плетёную игрушку, по мокрому каменному полу. Самоцвет выпал из ладони и укатился в сторону. Мельком оглядевшисью, Салливан заметил копию Рейнарда, лису, ощерившую звериную пасть, и запустил своим двойником в двойника Хельсона, сбивая с ног.

—  Красивая шку-урка, — с ухмылкой прохрипел Марти, покосившись на лиса. —  Тёплая, наверное?

Вопрос остался без ответа. Свора поискала взглядом артефакт и, обнаружив, кивнула. Оставалось лишь понять, как разобраться с вставшими на ноги копиями.

Свора в то время была посговорчивее, потому что Мартин кормил её живой, тёплой кровью, не притрагиваясь к донорским пакетам и животным — последними вампир питался во время войны, когда боевые действия загоняли хищника в глушь лесов или в болота. Хладнокровные убийства Салливан ничем не оправдывал. Всё говорил себе, что просто время такое. Одним баком с кровью больше, одним меньше, какая разница, впереди прогорклая вечность и ничего более. Вакко и Локо поспорили бы с ним. Будь они живее отражённого зеркальцем воспоминания, которое будет существовать в безвременьи, покуда Мартин помнит их имена.

Тоже своего рода бессмертие.

Салливан не хочет терять контроль. Каждая вспышка гнева, подобная этой, может стать последней. Его пугает сам факт сражения с собственной копией, а вот свора не страшится, ей всё равно, кого разрывать на кусочки, лишь бы кровь лилась рекой, по ладоням, по предплечьям, по шее и подбородку в момент укуса. Но даже она понимает, что слепленный из магии двойник, ложная капля, возомнившая себя живой, достаточно опасный противник. Свора слышит голос демона и не противится ему. Салливан мельком оглядывается и замечает сломанный пляжный зонт, оставленный туристами в пещере. Его же замечает и копия, вдруг осознавшая, что если пронзить вампирское сердце, то можно оборвать чьё-то бессмертие одним точным ударом.

Они оба кидаются к груде мусора, но Мартин оказывается быстрее. Перехватив пляжный зонт, вампир шипит и с разворота пробивает противника насквозь. Во взгляде своры появляется ужас, всего на мгновение. Ведь по сути она только что увидела свою собственную вероятную смерть.

Двойник испуганно глядит на торчащую из груди рукоять зонта, издав тихий вздох искреннего изумления. И наконец превращается в зеркальный сгусток проигравшего битву артефакта, растекаясь по полу ртутным плевком. Следом падает зонт. И Мартин, вовремя схлопнув панику своры до одного задушенного стона, загоняет хищника обратно в дебри сознания. В ушах у вампира звенит. Достав футляр для самоцвета, Салливан подходит к артефакту и, не дав тому создать ещё больше проблем в виде одинаковых болванчиков, закрывает плотоядную тварь на замок.

По пещере тотчас прошёл гул. Невидимые глазу щупальца испарились. Обернувшись к демонической лисе, Мартин хмыкнул и, ощупав промокший и разорванный в нескольких местах костюм, недовольно цыкнул.

— По прибытию в Штаты первым делом закажу новую рубашку.

Футляр опасно задрожал и засветился в руках вампира. Осмотрев находку со всех сторон, Салливан без промедления спрятал её в сумку и защёлкнул зачарованные застёжки. Теперь каждый, кто посмотрит внутрь, будет видеть лишь безобидные вещи и всякий туристический хлам. Так спокойнее можно пересечь границу.

— Ну что?

Этот вопрос слишком громко прозвучал в возникшей тишине.

— Что предпочитает лис пить после отличного приключения: ром или текилу?

Мартин взъерошил мокрые волосы и выдохнул. Получилось не особо эффектно: в лёгкие попала вода, и он тут же закашлялся, сплюнув воду.

—  Я бы предпочёл всё и сразу, если честно, —  кинув задумчивый взгляд на рукоять пляжного зонта, вампир встряхнулся, как бы избавляясь от мерзкого ощущения близкой смерти, и одёрнул пиджак. С одной стороны, интересно было посмотреть на то, как бы он мог умереть, не обратись к ловкости своры, а с другой: осадочек остался. Неприятный такой. Отдающий могильным душком и запахом прозекторской.

Нет уж, не так мне суждено умереть.

—  Куда ты там ехал, говоришь? — на лице вампира появилась прежняя заискивающая ухмылка. — Может, заскочим на чей-нибудь праздник непрошенными гостями?